В Тигровой балке

Разлив — это обновление тугаев. Все старое и неприспособленное гибнет. Водой сносятся целые массивы старого леса, заносятся илом и сенокосы и озера, а на вновь отложенных площадках плодородного ила начинает развиваться богатая растительность. От реки от-шнуровываются новые озера. Заново происходит перераспределение животного мира, и опустошенные заросли вновь начинают заполняться всевозможными жильцами, переждавшими паводок на островках или на коренном берегу поймы. Жизнь постепенно входит в свою нормальную колею, и так до следующего разлива.

АФГАНЕЦ

Стоял жаркий майский день. Мы все лежали на крыше «Поплавка» в 4 метрах над водой и, когда кровь в жилах, казалось, начинала закипать под обжигающими лучами солнца, прыгали вниз, в воду. Было, как обычно, 37° в тени, и мы ждали спада жары, чтобы выйти на работу. Сонное марево окутало тугаи, нигде ни звука. Случайно обратив взгляд на восток, я взволнованно заорал: «Э-э-э-э-э-э! Смотрите, что это?» Ребята повскакали с мест и тоже уставились на восток. А там во всю высоту, от горизонта до поднебесья, нависла над землей огромная черная масса. Колеблющиеся черные полосы перемежались с клубами всех оттенков от кирпичного до золотого, и вся эта лавина с большой скоростью катилась в нашу сторону. Мы попрыгали с крыши в воду, вылезли на берег, торопливо оделись и стали прибирать в чайхане все, что мог унести ветер. Через десять минут на кордон с ревом и грохотом обрушился афганец. Полетели стекла, кастрюли и кудахтавшие курицы. Стало почти темно. По воздуху несло сломанные ветви и мусор. Рев ветра наполнил весь дом, куда мы поспешили укрыться. Через час температура упала на 10 градусов. Ветер затих лишь к утру.

Словом «афганец» на юге Средней Азии когда-то называли сухие пыльные ветры, дующие с юга, из жарких пустынь северного Афганистана. Это название настолько прижилось, что в низовьях Вахша, например, афганцем называют теперь всякую сильную бурю, независимо от того, откуда она обрушивается на пойму. Эти пыльные бури случаются довольно часто в любое время года, но особенно много их весной и осенью. На заповедник они чаще всего налетают с юго-запада, из долины Аму-Дарьи. Такая буря гонит огромные тучи пыли и может продолжаться от одного часа до двух-трех суток. Осенью и весной она обычно сопровождается дождем. Тучи пыли и мелкого песка закрывают все вокруг наподобие густого тумана. Песок скрипит на зубах, а пыль проникает всюду, даже через плотно закрытые окна. Когда во время бурь я сидел у окна и писал, то страница покрывалась слоем пыли до того, как я успевал ее исписать. В тугаях в бурю очень легко заблудиться, ибо пыль скрывает все ориентиры, которыми в основном являются окружающие горы. Видимость часто не превышает полутора сотен метров.

В исключительно сильную бурю я попал как-то в июне, когда ехал с археологическим отрядом на машине в Джиликуль. Афганец налетел, как всегда, внезапно и на этот раз с севера. Скоро все скрылось в густых клубах пыли. Через некоторое время наша машина, как и другие, ехавшие по этой дороге, вынуждена была остановиться, так как видимость сократилась до десятка метров. Это было редкое зрелище. Впервые я видел самую настоящую азиатскую пыльную бурю. Вокруг машины — спереди, сзади, с боков и сверху — все было 499 наполнено бурой, почти осязаемой массой. Рев ветра глушил все прочие звуки, а мелкий песок нещадно сек лицо. Мы закутались в брезент и так пролежали около часу. Время от времени начальник отряда В. А. Ранов выглядывал наружу и потом, сердито отплевываясь, говорил: «Как в Гоби, братцы! Вот так и засыпало города, которые мы ныне пытаемся откопать».

Помимо бурь, приходящих обычно с юго-запада и продолжающихся по нескольку дней (возникновение их связано с вторжением в эти области холодных воздушных масс с севера), часто, особенно летом, возникают короткие сильные бури местного значения. Летом редкий день обходится без них. Причина их возникновения кроется, как мне кажется, в расположении вахшской поймы. Низовья Вахша и Пянджа представляют собой как бы плоскую чашу, окруженную горами. С запада и севера это хребет Актау, с востока — Каратау, с юга — отроги Гиндукуша. Под действием солнца воздух в котловине быстро нагревается и устремляется вверх, особенно после тихих, жарких дней.

Весной грозы, столь частые в это время в Южном Таджикистане, редко достигают заповедника. В грозой вые апрельские вечера иногда можно наблюдать любопытную картину — горизонт, со всех сторон обложенный тучами, застрявшими на окружающих хребтах. В наступающих сумерках вспышки молний следует одна за другой, окружая вахшские тугаи сверкающим огненным кольцом. С середины мая грозы утихают и небо над Тигровой балкой на долгое время становится чистым. Часто до октября в знойном небе не показывается ни единого облачка и только тучи пыли, вздымаемые бурными афганцами, иногда скрывают раскаленное солнце.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ