В тихом омуте (СИ)

- Правда? - с горечью произнес Майкл. - Если бы я попросил тебя сделать то, что ты сделал для меня спустя пару месяцев, в первый же день, ты бы продолжил общение? А если бы попросил тебя засунуть в себя пульт от телевизора? Или довести до оргазма, только лаская свою сладкую задницу, растягивая ее чуть ли не всей своей рукой?

- Я… ну, - Джеймс снова покраснел и нервно прикусил губу. Он не хотел отвечать, не хотел обманывать. Всех «собеседников», которые просто просили его подрочить на камеру, он посылал к чертям, а сделать все это…

- Я знаю. Ты невероятный. Я не хотел тебя оттолкнуть. Надеялся продлить наше общение, и вот ты здесь, даже после того, что я с тобой сделал.

- Ты не сделал ничего, чего бы я сам не хотел, - тихо фыркнул Джеймс, не желая показаться целомудренным монахом.

- И не хочу этого делать, - Майкл тепло улыбнулся, и сердце юноши взволнованно сжалось, а губы тронула легкая улыбка.

- Но при этом ты боишься… Что испугаешь меня? - медленно спросил Джеймс, внимательно глядя на своего прекрасного и такого взрослого собеседника, и почему-то не чувствовал никакой преграды в том, что Майкл почти в два раза старше него.

- Да, - подтвердил Майкл, и его рука дрогнула, словно он снова хотел прикоснуться к Джеймсу, но в последний момент передумал, и это словно было сигналом. МакЭвой решительно вздохнул, и, опершись о стол, наклонился ближе к Фассбендеру и лукаво на него посмотрел.

- Ты хочешь отпугнуть меня тем, что ты такой страстный любовник, что от тебя партнеры разбегаются? - с веселым прищуром спросил юноша и прикусил губу, чтобы не рассмеяться от удивленного выражения лица Майкла.

- Я не совсем это имел в виду, когда говорил, что могу потерять контроль.

Джеймс улыбнулся и внимательно смотрел на Майкла, практически прожигая его взглядом, умело скрывая собственное волнение и даже призрачный страх.

- Мне двадцать два года. Я физически полноценен, гормоны работают как надо, а ты хочешь отпугнуть меня сексом? - уточнил Джеймс.

- Ты прав, - Джеймс с удивлением увидел, что Майкл смущен, и улыбка теперь была совсем другой. - Когда ты это так говоришь, звучит абсурдно.

- Еще как, - кивнул Джеймс, облизнул губы и решил пойти напролом, пока Фассбендер не придумал повода от него сбежать. - Более того, пока мы только говорили об этом, я уже завелся, - это было правдой, но сказать это вслух было чем-то новым. Сказать это вслух, вживую, а не отыгрывая какие-то пошлые разговорчики, даже не испытывая желания к неизвестному собеседнику; а говорить это Майклу и чувствовать, как от одной этой темы кровь приливает к паху, было волнующе возбуждающе.

- Прошу, не говори так, - осторожно попросил Майкл, но по его расшившимся зрачкам и нетвердому тону Джеймс понял, что Фассбендер хочет совершенно иного.

- Но это правда, - Джеймс изобразил легкую обиду от того, что Майкл, возможно, не верит его словам. - Пусть даже мы уже сделали это раз… Но ты сейчас так близко, а я ждал этого дня, и у меня встает от одной только мысли, что ты снова будешь меня касаться, - слова соскальзывали с губ, словно не зарождаясь в сознании вовсе. Была сотня других вопросов и предложений более достойных, чем пошлый разговор, который затеял юноша, но ему почему-то казалось, что стоит только доказать Майклу, что Джеймс не боится его «потери контроля», как все проблемы решатся сами собой. Ведь только эта глупость останавливала Майкла, и из-за этого он не хотел видеться с Джеймсом, даже мечтая об этом так долго.

Это должно было напугать, но не пугало.

Взрослый мужчина, который мечтает о нем и его заднице - Джеймс привык к этому за время «работы» в чате. Но впервые он сам хотел мужчину, желавшего его.

И видя, как Майкл возбуждается от одних его слов, Джеймс чувствовал ту уверенность, которая помогала ему играть на сцене без капли страха.

- Пойдем к тебе? - тихо спросил юноша, глядя в серо-голубые глаза мужчины. - Я докажу тебе, что тебе не нужно сдерживаться рядом со мной.

***

В ушах тихо звенело, и Майкл старался не смотреть на Джеймса всю дорогу, пока они ехали к его квартире, отсев как можно дальше от юноши, просто смотрел в окно, щурясь от бликов солнечного света, которые слепили глаза и затмевали мир маленькими светлыми пятнами. И он был благодарен, что юноша не жмется к нему и сидит смирно, пока желтое такси несется по серой промозглой свободной дороге.

Сердце тяжело билось в груди, и все силы уходили на то, чтобы успокоиться.

Он не смог отказать Джеймсу. Удивился бы, если вообще есть человек, способный отказать его просьбе, глядя в небесно-голубые глаза. Но теперь, когда до квартиры оставалось не более десяти минут дороги, тревога усиливалась, сплетаясь с возбуждением в плотный жаркий комок, который зарождался где-то в груди, давил на ребра, мешая нормально дышать, и с каждой минутой спускался все ниже по телу, пока не осел жаркой тяжестью в паху.