В тихом Провиденсе

Да, он помог полицейским, но для этого ему пришлось сдать Стэнли со всеми потрохами. Он назвал им адрес дома и его студии, хотя, может быть, имело смысл умолчать. По отношению к Стэнли это было предательством. Да, именно им. Он предал человека, который на протяжении последних трёх лет наполнял его жизнь смыслом. Конечно, у были и жена, и дочь, и внук, но то была жизнь, ограниченная семейным кругом, а Стэнли стоял вне него. Он был его маленькой отдушиной, небольшим пит-стопом, дающим перевести дыхание.

Бенджамину нравилось наблюдать, как юноша справляется с обязанностями библиотекаря. У него не так много посетителей, и всему виной этот сумасшедший век продвинутых технологий, но вот уж кто реально ценил книги и знал подход к ним. Два года назад на рождество дочь подарила Куперу электронную книгу. «Теперь ты всю свою библиотеку сможешь таскать с собой в заднем кармане!» Подарок он принял, но ни разу им не воспользовался.

Потому что это был один сплошной обман. Фотографии полотен Да Винчи никогда не заменят подлинники, так почему с книгами должно быть иначе? Бенджамин считал это неуважением, да в этом действительно можно было разглядеть длинные пальцы прогресса, но это в корне убивало саму идею чтения, портило всю натуральность. Купер всю жизнь читал и за долгие года успел привить себе любовь к книгам, но именно к книгам, а не их электронным фантомам! Он должен был держать её в руках, перелистывать пальцем страницы, чувствовать запах бумаги и чернил. Это было естественно. Это было правильно. После дня чтения интересно было сравнить толщину прочитанных листов. А в нажатиях на клавиши не было души. Перелистывание страницы олицетворяло следование за мыслью автора, потому что тот сам когда-то перелистывал страницы и каждую новую наделял своими мыслями.

Стэнли безоговорочно поддержал его в этом вопросе. Он сказал что-то вроде: «С книгой начинаешь знакомиться, когда только берёшь её в руки. В первую очередь ощущаешь её вес, а после прочтения – весомость».

Теперь застывшее выражение лица Фенимора Купера выражало решительность. Он словно хотел побудить его к действиям.

Бенджамин Купер понял, что ещё не всё потеряно. Прикидывая, сколько времени назад отъехали детективы, он быстро прошагал в свой кабинет и начал сосредоточенно рыться в записной книжке, оставленной на столе. Он был законопослушным гражданином и добросовестно платил налоги, но даже у библиотекаря из маленького города есть собственный кодекс чести.

На одной из страниц он нашёл два телефонных номера.

***

В доме 10 по Барнс-стрит звонил телефон. Звонил долго и настойчиво, словно человек на другом конце провода проявлял напористость и ставил себе целью, во что бы то ни стало дозвониться до обитателей дома. Телефон закончил звонить в тот момент, когда напротив дома остановилась полицейская машина.

Эктор вышел из машины и огляделся. В обе стороны от них тянулась сонная улица, одна из таких, на которых никогда ничего не происходит. По тротуару прогуливалась престарелая супружеская пара, в нескольких домах он них мужчина с выпирающим огромным животом копался во внутренностях своего автомобиля. Из-за угла дома выглянула тощая собака и сразу спряталась в кустах.

Паскаль громко захлопнул дверь, и звук разнёсся по всей улице. Прогуливающиеся старики обернулись на них. Видимо, они не привыкли, чтобы тишина Барнс-стрит нарушалась громкими звуками. О чём-то переговариваясь между собой, пожилая пара продолжила свой маршрут.

– Тут как будто бы все умерли. – Озвучил Дюпон их совместное мнение. – Середина августа, а никого из детей нет.

Стоя возле машины, им открывался вид на несколько небольших двориков, в некоторых, в самом деле, были установлены качели, лежали забытые мячики и бейсбольные биты, чуть отражались на солнце маленькие грузовички, но ни одного ребёнка не было. Складывалось ощущение, что эта маленькая улочка отрезана от всего другого Провиденса. «Изолирована» – Подумалось Эктору.

Выждав, пока супружеская пара отойдёт чуть подальше, они пересекли улочку и приблизились к одному из самых знаменитых домов Провиденса, практически ничем не отличавшемуся от других построек Барнс-стрит. Маленький, чистенький, уютный. Внешне ничего не говорило о том, что когда-то в прошлом веке здесь обитал человек, открывший новый жанр в литературе. Самый обычный дом для людей среднего достатка. Ничего впечатляющего.

Перед ним не было разбросано игрушек, на подъездной дорожке не стоял автомобиль, и выглядел дом немного покинутым. Не заброшенным, а именно покинутым, словно владелец вышел из него и задержался по каким-то серьёзным делам.

Они поднялись на небольшое крыльцо, Эктор не обнаружил звонка, зато вместо него прямо на двери был установлен молоток. Матео встречал такие только в кино. Интересно, этот молоток – прихоть нынешних хозяев или реликт, оставшийся с прошлого века? Какова вероятность, что им пользовался тот самый писатель?