В тусклом, мерцающем свете (ЛП)

- Нет. – Она издает наполненный болью стон. – Никакого хирурга, Малдер. Он увидит… - Она не договаривает, судорожно втянув воздух.

- Позвольте мне об этом позаботиться, лейтенант, - твердо заявляет Скиннер. – Вы только держитесь и дайте нам позаботиться о вас. Никто вас не выдаст, обещаю.

Скалли обмякает в объятиях Малдера; насколько он может судить, она потеряла сознание.

Полковник Скиннер прав: бригада у них в авангарде уже установила медицинские палатки, и полевые врачи вовсю занимаются ранеными. Скиннер быстро подходит к хирургу, как раз выходящему из одной из палаток. Мужчина вытирает окровавленные руки о передник и отдает честь, однако Скиннер слишком спешит, чтобы отвечать на приветствие.

- Со мной раненый офицер, которому нужна экстренная помощь, - говорит он. – И я хочу, чтобы вы оказали ее в одиночку, без присутствия других солдат в палатке. Только с нами.

Хирург, понятное дело, сбит с толку таким требованием.

- При всем уважении, сэр, мне потребуется помощь, - протестует он.

- Мы вам поможем, - поясняет ему Скиннер. – Вы объясните, куда и когда надавливать. Мы сделаем все, как вы скажете. – Хирург все равно колеблется. – Да бросьте, у половины ваших ассистентов не больше медицинского опыта, чем у нас, верно?

- Полагаю, что так, - со вздохом признает врач. – Заносите его. – Он заходит обратно в палатку, и через пару секунд ее покидают несколько человек, смотря друг на друга – а также Малдера, Скалли и Скиннера – в полнейшем недоумении. Скиннер спешивается, и Малдер осторожно передает ему Скалли, после чего спрыгивает со своего коня и следует за ними в палатку.

Скиннер кладет до сих пор находящуюся без сознания Скалли на стол, а потом поворачивается к доктору со строгим выражением на лице.

- Как вас зовут, солдат? – спрашивает он.

- Капрал Цукерман, сэр, - рапортует тот, и Скиннер кивает.

- Капрал Цукерман, я хочу, чтобы вы дали мне слово, что ни при каких обстоятельствах никому не расскажете о том, что увидите в этой палатке.

Цукерман кивает.

- Даю слово, сэр, но… - Он перемещает взгляд на Скалли, лежащую на столе между ними. – Но, если позволите спросить: кто это?

- Это лейтенант Скалли из Пенсильванского полка – отличный солдат, много раз доказавший свою незаменимость и храбрость, - отвечает Скиннер. – Это все, что вам нужно знать.

Цукерман хмурится, но потом решительно кивает.

- Помогите мне снять с него мундир, - говорит он им, расстегивая китель Скалли, и Малдер подходит ближе, чтобы помочь осторожно снять его. Он приподнимает ее за плечи, доставая из-под нее китель, и Цукерман приступает к сниманию рубашки. Наткнувшись на обернутые вокруг тела Скалли слои ткани, он отодвигается и снова хмурится.

- Этот человек недавно перенес другое ранение? – спрашивает он, и Скиннер качает головой. – Тогда зачем… - Хирург замолкает, внимательнее присмотревшись к Скалли, и Малдер отлично понимает, что он видит: низкий рост, хрупкое телосложение, утонченные черты, полное отсутствие волос на лице. В конце концов он потрясенно отступает назад. – Я не могу оперировать женщину! – восклицает он.

- Почему нет? – требовательно вопрошает Малдер.

- Я никогда этого раньше не делал! Я занимался только мужчинами!

- Насколько я могу судить, базовая анатомия та же самая, - сухо замечает Скиннер. – Мы попусту теряем время. Это пулевое ранение, а не роды. Лечите ее так, как лечили бы любого другого солдата.

К его чести, капрал Цукерман приступает к делу со всей серьезностью. Без колебаний распоряжаясь Скиннером и Малдером, он велит им держать Скалли, пока он будет нащупывать пулю у нее в животе. Поначалу она остается без сознания, но вскоре приходит в себя и начинает метаться, поражая Малдера тем, что кто-то столь маленький обладает такой недюжинной силой.

- Лейтенант Скалли, пожалуйста, лежите как можно спокойнее, - говорит ей капрал Цукерман. – Мне нужно определить серьезность вашего ранения.

Скалли затихает, тяжело дыша.

- Малдер? – слабым голосом зовет она.

- Я здесь, Скалли, - отзывается он, наклоняясь ближе, чтобы она могла видеть его лицо. – Хирург тебя подлатает, хорошо? Просто держись. – Скалли закрывает глаза от боли, когда Цукерман ощупывает входное отверстие от пули. Через секунду он выпрямляется.

- Вам чрезвычайно повезло, - сообщает он Скалли.

- Сейчас мне так не кажется, - ворчит она, и, несмотря на всю серьезность ситуации, Малдер не может сдержать улыбку. Боже, как же он любит эту женщину.

- Всего пару сантиметров в сторону, и пуля попала бы в желудок, - продолжает Цукерман. – Немного вглубь, и задела бы внутренности. В данном же положении похоже на то, что пуля срикошетила от пуговицы вашего мундира и замедлилась достаточно для того, чтобы застрять в теле. Нам просто нужно вынуть ее и зашить рану. – Он поднимает глаза на Малдера и Скиннера. – Приятного в этом будет мало, - предупреждает он их. – Вы оба будете ее держать. Это тонкая работа, и нельзя позволять ей метаться.

Скиннер занимает место в ногах Скалли, налегая на них всем телом. Малдер переводит на нее взгляд, и она кивает.