В твою любовь. Рискуя всем (СИ)

Оценивая Эрика и Лэна, — таких двух разных бывших Эрудитов, — я точно мог сказать, что они нашли себя в новой фракции. Уиллсон, несмотря на старое Отречение, так вообще был вне конкуренции — вояка, солдат, истинный командир. О Ким не могло быть и речи — Бесстрашие пульсировало в каждом её движении, жесте и взгляде; насколько я знал, она — урождённая.

Да даже Грейс, которую я помнил совсем другой, сейчас казалась мне идеальным представителем фракции огня.

Я пару раз обернулся, не веря своим глазам — пущенные ею пули с такой меткостью и ощутимым хладнокровием пробивали руки и ноги неизвестных нам людей, что я даже не успевал добежать до очередного, чтобы вступить в ближний бой… Не думал, что в ней будет такая жажда крови и неприкрытая жестокость.

И в какой-то момент воздух разорвало нечто, очень похожее на сирену — лагерь поднялся на уши, объявив мобилизацию…

Впрочем, неудивительно.

***

Эрик

— Ты слышишь это?

Я поднял мокрое лицо, рассматривая до этого собственные берцы, и столкнулся со взглядом расширившихся зелёных глаз.

Ким так резко закивала, что я на мгновение подумал, а не оторвётся ли рыжая голова.

Как будто издалека, через некую завесу, послышались хлопки…

Ритмичные, почти с одинаковым интервалом.

Затем ещё одни, отдельные, иные.

— Это же…

Я не успел договорить, как Ким импульсивно дёрнулась всем телом, издав сквозь ткань победный полустон. Она пыталась что-то сказать, и я различил только окончание: «…товка».

Винтовка.

Это, блять, снайперская винтовка, имеющая глушитель.

И явно не одна.

У меня вырвался сдавленный вздох, и рыжая снова задвигалась, будто «скакала от радости» на месте.

Грейс…

Неужели…

Моя девочка здесь?

И тут относительную тишину нарушил отвратительный пронзительный вой сигнала тревоги.

Раздались хаотичные крики людей снаружи, размазанные приказы и… звуки борьбы.

***

Крис

Если честно, многое я делал просто на автомате, даже не успевая переварить и осознать.

Где-то рядом между построек иногда мелькал Лэн — это я помню точно. Как и то, что врагов оказалось не так много, правда, всё равно чересчур для двоих ворвавшихся, сломя голову, бойцов, рассчитывающих на пистолеты, автоматы и кулаки — последними мы орудовали очень активно, потому что многие защитники лагеря были безоружны, но это не усмиряло их пыл вставать у нас на пути. Начался настоящий ливень, и я уже давно промок до нитки, слыша, как хлюпала вода в обуви.

В какой-то момент наткнувшись на очередное тело, я вдруг остолбенел, только сейчас заметив, что Грейс с командиром не расстреливают их насмерть со своих позиций — лежавший человек, измазанный в пыли и крови, в старых одеждах, почти как афракционер, хоть и стонал от боли, но было видно, что ранен не настолько серьёзно.

Это открытие повергло меня в лёгкий ступор — теперь я и сам не знал, как именно расправляться с этими людьми, добивать ли их полностью, уничтожать ли… По крайней мере, я старался просто отправлять их в нокаут, но тут…

Всё решил случай и неожиданно возникшая картинка сквозь пелену дождя — я, апперкотом вырубив очередного врага, выпрямился и посмотрел вперёд, прерывисто дыша. И чувствуя желчь в глотке, заметил… девушку.

Высокую, с сильными рельефными руками, сжимавшими старый допотопный автомат; с какими-то угольными следами на чуть грубоватом, но очень запоминающимся лице с манящими чертами, на которых отпечаталась непоколебимость. Её немного волнистые волосы — тёмно-русые в корнях и светлые на кончиках — были распущенны, а в глазах…отражалась такая лютая ненависть, что, казалось, она обволокла меня полностью, несмотря на расстояние.

Одежда на ней была такой же потрёпанной, в дырках, выцветшей, но сидящей впору, оголяя плоский живот и предплечья, а на запястьях были намотаны веревки, заменяющий полноценные напульсники или браслеты.

Кадры словно поставили на паузу — она всматривалась в меня очень долго и пристально, стоя на небольшом железном балкончике под навесом единственного бетонного здания, очень походившего на какую-то древнюю подстанцию или водонапорные пункт.

Его мы из леса почему-то не заметили.

И в тот момент, когда я поднял пистолет, чтобы прицелиться в её сторону, она, рыкнув, сорвалась с места и побежала к одному из деревянных загонов.

А я, выругавшись и прохрипев что-то нечленораздельное, кинулся за ней, не убирая оружия.

Учитывая то, что автоматов я больше ни у кого не встречал, что-то подсказало, что она — не последний человек в поселении.

Хотя, надо признать, и весь её вид буквально кричал об этом…

***

Ким

Ох…

Эти затянувшиеся минуты ожидания превратились в гребанную вечность.

Я и Эрик непроизвольно заелозили на местах, словно вот-вот выбрались бы из веревок, чтобы выйти навстречу ребятам — в том, что это были они, мы уже не сомневались.

Напряжение давило на лёгкие, мешая нормально дышать, и я как загнанное животное постоянно смотрела то на дверь, то на лидера с ходящими по скулам желваками.

Несмотря на крышу, мы всё-таки промокли; солома под нами пропиталась влагой, а капли сверху, превращаясь в струи, противно лились за шиворот.