В забвении

– Уже можно отпустить, – ласково сказал Дима, когда они остановились.

Эллен отцепила руки. Дима слез с мотоцикла, снял с нее шлем. Его лицо раскраснелось от холода, ее лицо горело от стеснения.

– Что мы делаем в парке?

Вокруг было светло от снега и фонарей.

– Гуляем. – Дима протянул ей руку.

Эллен помедлила. Тогда он, ухмыльнувшись, спросил:

– Боишься или не хочешь?

Душа встрепенулась. Эллен отвела взгляд – смотреть в синие глаза и не терять рассудок, было невозможно.

– Не боюсь, – ответила она, слезая с мотоцикла самостоятельно.

– Не боишься, – довольно повторил Дима. – Значит, хочешь.

Эллен толкнула его плечом и пошла к аллее между деревьями. Она неспешно ступала по чистому снегу. Словно для нее он сыпал весь день и весь вечер, а к ночи, укрыв чужие следы, стих. Эллен приподняла ворот куртки. Замерзали уши, пальцы, но в груди все горело. Странное, новое, но блаженное чувство. И чем Дима был ближе, тем сильнее оно становилось. Она чувствовала солоноватую энергию, и голова шла кругом.

Вскоре он поравнялся с ней.

– Замерзла, наверное? – Дима вытянул руку, чтобы обнять, но Эллен отпрянула.

– Не замерзла.

Дима засмеялся.

– Значит, дрожишь не от холода. Можно надеяться, что это я так тебя взволновал?

Эллен резко остановилась и посмотрела парню в глаза. Очень знакомыми показались его слова. Сознание нарисовало неожиданный образ: обнаженный Дима с полотенцем в руках. Эллен немало испугалась неконтролируемой фантазии.

– Эй, что такое? – Дима взял ее за подбородок и впился взглядом.

– Ничего. – Эллен вырвалась и, чтобы отвлечь его, спросила: – И как это ты сегодня без друзей?

Они пошли по освещенной аллее. Под ногами в унисон хрустел снег.

– Я с ними, просто ты не заметила, так задумано.

– М-м, ясно. Твои верные помощники всегда рядом.

– Да. Жаль, что я не всегда могу помочь им.

– У них проблемы?

Дима засунул руки в карманы и, ссутулившись, опустил взгляд под ноги.

– Психологические. Трудно помочь. Одного приоритет давит, у второго крыша не пойми с чего едет.

– Весело у вас. Может, их подлечить надо? У меня есть связи, – хихикнула Эллен, но Диме ее шутка не понравилась. В глазах проскочило осуждение.

– Вот никогда не знаешь, кто проснется в тебе в следующую секунду: ангел или демон, – проворчал он.

– Боишься? – воинственно спросила Эллен, остановившись.

– Хочу, глупая!

– Ты только и делаешь, что хочешь.

– Тебя! – выпалил он. – Всего одно слово, но как меняется смысл, согласись?

– Все, с меня достаточно, я ухожу.

Дима резко нагнулся и загреб в ладонь снег.

– Не отпущу, – слащаво пригрозил он, создавая комок.

Эллен закатила глаза и развернулась, чтобы уйти, но в спину врезался снежок.

– Эй! Сдурел?! Это еще что?!

Улыбаясь, Дима лепил еще один ком.

– Это привлечение твоего внимания. Все лучше, чем конфета.

Эллен непонимающе пожала плечами.

– А-а-й, проехали, – отмахнулся он и собрался швырнуть новоиспеченный снаряд.

– Не смей!

– А то что? – Его рука застыла вверху, на лице засияла озорная ухмылка. Такая обворожительная, что все слова из головы вылетели.

Эллен собралась с мыслями, скрестила руки и задиристо ответила:

– С огнем играешь.

– Ой-ой, знаем мы твой огонь.

Дима подкинул снежный ком, поймал, снова подбросил, поймал.

Эллен смотрела на его игру, еле сдерживая улыбку.

«Ах ты, самодовольный засранец!» – подумала она, прежде чем выпустить на волю немного сверхъестественных сил. Энергия подняла снежный пух с поверхности недавно родившихся сугробов, который и врезался Диме в лицо.

Он поморщился, сдул с носа прилипший снег.

– Что-то совсем не жарко, – съязвил он.

Эллен коварно улыбнулась. Вдохнула, а когда выдохнула, Диму сбило с ног взорвавшейся лавиной. Он упал на снег.

По ночному пустынному парку разлетелся громкий басистый смех.

– Ну что, теперь горишь?

Дима приподнялся на локтях и посмотрел на Эллен. Улыбка его пропала, взгляд стал неожиданно серьезным, даже хмурым.

– Давно пылаю, – с грустью ответил он и вскочил.

Отряхнувшись, он медленно пошел навстречу. Эллен не отрывала взора от красивого лица. В эти секунды она совсем не чувствовала себя сильной и всемогущей. Как? Если только один взгляд синих глаз делает ее такой слабой и уязвимой.

Дима подошел вплотную. Эллен не шевельнулась, но дыхание предательски потяжелело.

– Всего один поцелуй. Я бы мог давно его украсть, но я прошу: поцелуй меня. Один поцелуй. Не для меня. Для тебя. И ты все поймешь.

Дима склонился к ее лицу. Горячий воздух ударился о заледеневшие губы, и дрожь охватила каждую клеточку в теле Эллен. Она помнила о пропасти между их крышами. Но она так устала думать о том, что будет дальше! Поздно думать! Они с Димой уже стоят на краю, осталось лишь сделать шаг и упасть в неизвестную черную бездонность. Вместе…

– Эллен, один… – начал Дима, но она не дала ему договорить.

«В пропасть, так в пропасть!»

Она поцеловала его. Дима молниеносно ответил на такой порыв – запустил пальцы в волосы и прижал ее за голову, чтобы не передумала. В его поцелуе чувствовалось и безумие, и долгожданное желание, но при этом он был невероятно нежен. Второй рукой Дима обнял Эллен за талию, притянул к себе.