В заповедной глуши

С дороги, эй вы — уловители душ, хитрословы!

У наших коней — как в былинах! — в алмазах подковы!

И мир удивляется чуду, от счастья хмелея,

А всадник — копьём поражает поганого змея!

Убили?! Ан нет — не убили!

Герой на коне возродился из праха и пыли!

Не надо запугивать мир приставными усами!

Мы выйдем из ада зловещего сами!

Слышите, сволочи?! САМИ!

Россия! Есть ещё у нас посёлки и окраины,

И деревушки, что вконец ещё не забурьянели!

И — верьте! — там сейчас растёт

Тот, кто всю Русь от бед спасёт!

И. Козлов.

Валька назвал этот рисунок День первый. Он изобразил берег летнего лесного озера с ярким сухим песком. Ивы наклонялись над тёмной водой. Подальше теснились

дубы, а на противоположном берегу над косогором возносили свои кроны мачтовые сосны. На прозрачном небе плыло одинокое облачко и светило ласковое солнце. Всё вокруг было таким свежим и новеньким, как будто этот мир только-только родился и не знает ни зла, ни бед, ни войн, ни просто огорчений. На песке возле самой воды загорали двое мальчишек лет по 13–15 — один лежал на спине, прикрыв глаза локтем от солнца, второй — на животе, устроившись щекой на сложенных руках. Мальчишки были чем-то похожи. Валька сумел передать — в позах, в выражении лиц — то, как им хорошо и спокойно сейчас.

А на траве у корней дуба были аккуратно сложены двумя кучками вещи.

Чёрные курточка и штаны, носки, убранные в грубые ботинки с короткими гетрами, серая спортивная майка и такие же трусы, чёрное кепи с орлом, ремень с ярко-жёлтыми подсумками и ножом, простенький карабин.

Пилотка со звёздочкой, заношенная рубашка, драная майка на лямках, красный галстук, мешковатые штаны, чёрные трусы, побитые кирзачи, портянки, патронташ с гранатой и круглым подсумком, ППШ с выцарапанным на прикладе словом "Вовка".

Чёрная курточка была прострелена в нескольких местах с левого бока. Пилотка — один раз, но точно под звёздочкой…

…- Валь! Ва-а-а-аль! — дружным хором завыли снаружи девчонки. Послышался смех, в окне возникли — щека к щеке — головы Витьки и Альки. Они мило прижимались друг к другу. Валька поспешно закинул картину и спросил сердито:

— Чего с утра пораньше?

— Пошли книжку обмывать, — предложил Витька.

— О! — Валька подскочил к подоконнику. — Привезли?!

— А то.

Мора махала от стола тонкой книжкой в мягкой обложке…

… — Ты никак не можешь остаться? — спросил Валька, держа лицо Моры в ладонях. Она покачала головой:

— Нет. Не могу. Но я скоро вернусь.

— Я просил Михала Святославича… будущей весной я приеду к вам.