В заповедной глуши

— Меня спас катер, — шёпотом говорила Мора, привалившись к плечу Вальки. — В меня попали из снайперки. Мне раздробило правую лопатку, до сих пор плохо движется рука… Я начала тонуть. Не помню, что было. Если бы я потеряла сознание, то точно утонула бы, а так, наверное, от солёной воды мне было очень больно, и я как-то барахталась… Ныряла, выплывала, тонула, выныривала… Я бы всё равно никуда не доплыла и утонула, там весь берег — скалы, а ещё ветер подул, пошла волна… Я сто раз думала, что надо просто открыть рот и хлебнуть воды. Но меня ведь ждал ты… Мне становилось страшно, что ты будешь ждать-ждать-ждать… и… и не дождёшься… Потом я перестала чувствовать ноги и утонула. Совсем. Легла на дно… И вдруг вижу — мальчишка. Плывёт ко мне. Я думала, что это ты. А дальше я совсем ничего не помню. Только что был катер. Знаешь, Валентайн… — Мора отстранилась и строго посмотрела в лицо мальчишке, — ты не смейся. Я правду говорю. Это был… военный катер. С вашей большой войны. Торпедоносец. Я слышала там рассказы, что есть такой. Он иногда всплывает со дна и взрывает суда работорговцев и наркоконтрабандистов… правда. Там все в это верят. А татары его боятся, как огня…(Мору спас торпедный катер "Вепрь". Его история описана в книге "Последний торпедоносец".) А потом был сон… Я в степи. На дороге. Жарко-жарко, солнце светит…И мне так спокойно-спокойно, я думаю: ну вот, вот и всё. Сейчас пойду себе…И вдруг ещё двое мальчишек — прямо как будто из воздуха вышли. Один повыше, такой…тёмный, рыжеватый, со шрамом на лбу. А второй — помладше, белобрысый, лохматый. Они стоят и этот, младший говорит: "Валька тебя ждёт." Я удивилась. Говорю: "А вы кто?" А они улыбаются и молчат. И тогда я думаю: "А ведь правда, куда я? Валантайн будет ждать, а я что же?!" И побежала… Потом сразу в больнице очнулась.

Открываю глаза — в больнице, в… нашей, ну, не важно, где! — она засмеялась и потёрлась щекой о плечо Вальки. — И мне говорят, что какие-то мальчишки нашли меня на берегу… Но я же помню, что сама не могла выплыть… Ты мне не веришь?

— Верю, — искренне ответил Валька. — Это правда, наверное. Мора-а… — протянул он. — А я ведь поверил, что ты умерла, знаешь…

Они сидели на крыше плечо в плечо, прислонившись к выступу чердака.

— Ой, что это? — Мора отстранилась. — Сверху упало…

Она подняла с коленки и показала Вальке серебряный кружок. Э то была ровно и яс — но отчеканенная, размером с российский пятирублёвик, монета, с одной стороны покрытая мелкими изображениями хитро сплетённых треугольников. С другой на ней серебрился чей-то гордый усатый профиль в высоком крылатом шлеме. По ребру монеты шла надпись:

I mark. Norsmark vom Norsgoddes.

ЖИЗНЬ ЧЕТВЁРТАЯ, общая

Б Р А Т