В завоеваниях рожденные

— Восемь стандартных дней в этом чертовом корабле! Это не для меня. Ты-то привыкла, Торжа. Мужчине нужна земля, чтобы упираться ногами.

— А как насчет пяти лет в космосе, о которых я слышала? Героическая жертва — отказаться от твердой поверхности под ногами? Бесконечные битвы и кровопролития и ни минуты передышки?

— Это было давно. Кабинетная работа излечивает от подобных глупостей. Ты сама это поймешь, — он облокотился на металлический бордюр. — Пересечь половину Империи, чтобы увидеть какого-то ребенка, один Хаша знает зачем! А эти примитивные местные жители не способны усвоить ничего мало-мальски важного! Какой идиот выдумал идею конституционной Империи? Хаша, только сейчас я понимаю, что у нас нет тех возможностей…

Позади них раздались шаги по грубому каменному полу — к ним приближался человек.

Торжа узнала Лаун Сета:

— Кровавая Буква, — объяснила она Эбре, — который присматривает за Анжей ли. Начальник ни Кахва, Звездный Контроль, — представила она Эбру воину.

Дариец, казалось, не обратил внимания:

— Мне сказали, что вы здесь. Если вы хотите повидаться с ней, то можете это сделать.

Торжа устремилась к двери, Эбра последовал за ней, но Лаун преградил дорогу, глаза холодно блеснули:

— Только она.

Эбра заколебался, потом пожал плечами и отступил.

— Ну что ж, иди, Звездный Капитан. Я буду ждать здесь. — Затем добавил на непонятном для Лауна языке: — И когда вернешься, не забудь объяснить, для чего я здесь.

Лаун Сет жестом указал Торже куда идти. Потом обернулся к Эбре:

— Анжа — не одна из вас, — тихо сказал он. — Она больше походит на нас. Лучше ациа оставили бы ребенка в покое, пока она пытается вылечиться. Мои люди знают, что делать.

«Знают ли?» — подумал Эбра, но ничего не сказал.

Кровавая Буква провел Торжу по хорошо охраняемому коридору к маленькой комнате в тупике. По дороге он разъяснил:

— Она будет жить. Я рад этому. Бывает, что лекарства не приносят пользы — не тот состав или индивидуальное неприятие. Исход бывает фатальным. Здесь все прошло хорошо. Но полное выздоровление наступит нескоро. Здесь, — он указал на дверь. — Она спрашивала о тебе. Поэтому ты здесь. Но должен напомнить: ее тело истощено, как и разум. Постарайся не показывать своего волнения, если сможешь.

Она быстро посмотрела на него:

— Это так заметно?

Он рассмеялся, хотел сказать что-то насмешливое, но передумал:

— Да. Входи.

Девочка лежала на простой больничной кровати, тяжело дыша. Свет из коридора ворвался в комнату, которая не была освещена. Когда Торжа закрыла дверь, они оказались почти в полной темноте. Окно было закрыто плотной занавеской, и только слабый свет просачивался сквозь щели.

— У меня глаза видят даже в темноте, — объяснила девочка. — Лаун Сет сказал, что это бывает в таких случаях.

Голос походил на шепот, но казалось, причина кроется не в физической истощенности.

— Ты слышишь? — мягко спросила Торжа.

Девочка улыбнулась:

— Да. Но это не тема нашей беседы?

Она хотела сесть, но слабость не позволила ей, и Анжа вновь упала на подушки.

— Ты знаешь, зачем я здесь? — спросила Торжа.

— Ты думаешь, я читаю твои мысли? И да, и нет. Я не могу… как бы это сказать… извлечь из тебя информацию. Но явные мысли, эмоциональный фон — все это считывается легко.

Можно сравнить с книгой — про что она, можно узнать, глядя только на обложку.

— Я читала книги.

— Мало кто их читает.

— Те, кто изучают браксианскую культуру, читают.

Девочка была заинтересована.

— Ты специалист по межнациональным контактам?

Торжа кивнула.

— И это связано с тем, что ты здесь?

— Это связано с бракси.

Торжа пододвинула стул к кровати. Веки ребенка были почти закрыты, но даже под этой тонкой пленкой глаза жили своей жизнью.

«Ее трудно убить», — подумала Торжа.

— Анжа ли, ты осознаешь, что ты сделала?

Сквозь эти тонкие, обожженные солнцем, ресницы прорвался взгляд проницательных глаз:

— Что?

— Ты — Кровавая Буква. — Торжа пристально посмотрела на левую руку девочки — глубокий темный шрам соединял запястье и локоть. Рука инстинктивно дернулась, стараясь избежать взгляда Звездного Капитана. — Ты — Кровавая Буква человеческой расы. Не какой-нибудь лазутчик, опозоривший Хайарак своим присутствием, ты — та, кого Кровавые Буквы сами удостоили чести быть одним из них. Не знаю причин — факт остается. Жизнь человека стала ценнее в восприятии дарийцев. Кризис теперь позади, ситуация улучшилась. За один день ты сделала столько же, сколько два столетия дипломатических усилий. Анжа ли, — голос Торжи стал глуше, — зачем ты охотилась за бракси?

— Для собственного удовольствия, — резко ответила девочка.

— Твои враги будут гордиться таким ответом.

— Кто сказал: «Чтобы охотиться на бракси, нужно думать как бракси»?

— Дармел ли Тукон.

— Мой отец. Моя семья давно служит Империи. Если бы… да… я бы присоединилась к ним.

«Сейчас, — подумала Торжа, — скажи ей!».

— Ты можешь это сделать.

Девочка посмотрела на нее с изумлением:

— Что ты хочешь этим сказать? Я даже не могу считаться гражданином Империи. Мне запрещено пользоваться системой Охраны.

— Я знаю это.

— Тогда как…