В завоеваниях рожденные

Он повел ее по традиционному ритуальному кругу, чтобы Торжа могла обняться с лагустинцем, поклониться Охране, пожать руку Верховному Судье. Но в глазах Императора было тревожное ожидание. Новые политические интриги не удивят его.

Торжественно судья объявил порядок заседания. Позже, в сердце Императорского Дворца, будет прием, и тысяча тех, кто не были удостоены чести присутствовать на Представлении, будут иметь возможность задать свои вопросы. Педт тяжело вздохнул. Было бессмысленно затевать все эти политические игры в его собственном Доме. Немало вопросов рождаются словно из этого воздуха, где вокруг царила иллюзия комфорта. Там, за пределами этого Дома, родилась ацийская мечта — среди воздуха, дышать которым могли только ациа. Только там — в окружении смертоносных ветров планеты — можно было понять ацийский народ.

Служащие выражали свое уважение поклонами, рукопожатием, паданием на пол — в соответствии с традициями своей расы. Педт наблюдал за всем с дипломатической улыбкой. Затем все начали покидать Большой Зал. Вначале Советники — люди шли медленно, торжественно, стараясь не обгонять неторопливых представителей нечеловеческой расы, затем Император, окруженный бывшими и нынешними Директорами. Они удалялись через высокую арку, церемония закончилась.

Когда они шли по коридору, Педт замедлил шаги. Советники скрылись за углом, и он кивнул охраннику, который быстро отворил дверь в одну из боковых комнат. Эбра, ожидавший этого (как давно они знают друг друга!), вошел следом; после секундного перерыва туда же вошла Торжа.

Закрыв дверь, Педт отсек их от остального мира. И он перестал быть Императором — тон стал менее торжественным, походка естественной. В конце концов он просто практичный человек. Эбра знал это. Новый Директор узнает вскоре.

— Итак? — сказал он. — Эбра говорил, вы хотели поговорить со мной. Он подразумевал, что мы должны встретиться до вашей беседы с Верховным Судьей. И поскольку зи Рейс вряд ли догадывается, что мы уединились здесь, чтобы обсудить дела, я думаю, мы можем это сделать. Итак, Директор?

Она слегка покраснела, не привыкшая к этому титулу. Но ее голос был тверд, когда она сказала:

— Есть дело очень большой важности. Я не собиралась обсуждать его сегодня…

— Но Эбра считал, что это лучше сделать сейчас. Я согласен. Честно говоря, я не люблю протоколы.

Ей понравилась его попытка ободрить ее. Он знал, о чем пойдет речь, и уже принял решение.

— Итак, Торжа эр?

Она глубоко вздохнула, собираясь с духом:

— Речь пойдет о молодой женщине, которая находится под моей защитой…

Глава 8

Витон: В природе человека заложен антагонизм, особенно если речь идет о лицах одного пола. Каждый человек видит в другом потенциального соперника в борьбе за сексуальные награды. Возникающая враждебность — составная часть равновесия человеческого существования. Если речь идет об отце и сыне, то они иногда объединяются, и враждебность может принимать самые разнообразные формы. Обязанность общества — найти средства для поддержания должной степени антагонизма.

— Да будет он благословен! — вместе с этими словами Турак допил вино.

Он был молод, красив, в его жилах текла достойная кровь. Плащ небрежно свисал с плеча, волосы взъерошены — их недавно касалась женщина… Он поднял руку в перчатке, чтобы призвать к вниманию:

— Вина! — приказал он. — Достойного моей расы!

Женщина рядом с ним улыбнулась и отодвинула ряд пустых бутылок на другой край стола. Она постоянно ощущала потребность заботиться о нем, но показать свои чувства браксана было в этой ситуации не должно, даже не безопасно. Наверное, он сможет еще понять — что и сколько он выпил, хотя другой на его месте уже не смог бы это осознать.

— И пусть придет он, чтобы воспеть божество! — пробормотал Турак, и она бросила на него предупреждающий взгляд — даже здесь могут не снести таких слов. Виночерпий пробился сквозь сидящих за столами — угрюмый и нервный.

— Господин, — тихо сказал он, — у нас больше нет вина браксана. Но есть другое…

— Почему?! — голос Турака был требователен.

— Нижайше прошу прощения, но, Господин, вы… я хотел сказать, оно — кончилось.

Виночерпий указал рукой на множество пустых бутылок на столах.

Турак, сын Секхавея, встал, с грохотом опрокинув табуретку:

— Это все вино?

Виночерпий беспомощно склонил голову, разведя руками, пытаясь показать, что в таком скромном месте подвалы не столь богаты, чтобы принимать столь достойных господ.

— В случае, если к тебе зайдет браксана, ты должен иметь все, чтобы удовлетворить его.