В жарких объятиях

— Мое удовольствие ничто по сравнению с тем, которое ждет тебя, — усмехнулся Креван.

Он знал, что она все еще витает на чувственных высотах, на которые он ее увлек. И хотя одинокий голос шептал ему об опасности того, что он задумал, гораздо более громкий голос напоминал: Рейлинд желает этого не меньше, чем он сам. Она хотела почувствовать себя желанной, узнать, что такое страсть, и испытать физическое наслаждение. А он хотел быть тем человеком, который познакомит ее с экстазом.

Нащупав вырез его рубахи, ее ладонь скользнула ему на грудь, и пальцы Рейлинд начали перебирать и гладить темные шелковистые волосы. Сексуальное напряжение стало еще сильнее, и Креван сжал ее запястье, останавливая жгучие прикосновения. Сегодняшняя ночь была посвящена ей, а не ему. Воспоминание о вызванных им ощущениях будет ему наградой. А иначе они окажутся навеки привязанными друг к другу. Креван знал, что Рейлинд это не нужно, даже если она сама пока что этого не понимает.

Когда Креван остановил ее руку, любовный туман, окутавший ее тело и сознание, стал рассеиваться. Рейлинд напряглась и попыталась сопротивляться, когда он снова завладел ее губами в поцелуе, гораздо более глубоком, чем предыдущие. Казалось, все, что произошло, было лишь прелюдией к тому, что должно было за этим последовать.

Рейлинд надеялась, что Креван снова станет ласкать ее грудь, но его ладонь легла на ее ногу и начала поглаживать шелковистую кожу. С каждым прикосновением он поднимал подол сорочки все выше. Сердце Рейлинд неистово билось, а тело горело и трепетало в предвкушении, инстинктивно устремляясь навстречу неизбежному. Все же ее охватило безумное желание отстраниться, когда рука Кревана начала приближаться к ее женскому естеству. При этом он не переставал покрывать поцелуями ее щеки, мочки ушей и губы.

Кровь шумела у Рейлинд в ушах, колени дрожали. Дрожь охватила все ее тело, когда пальцы Кревана наконец достигли цели и запутались в замысловатых пружинках ее медовых волос. Девушка выгнула спину.

— Боже мой! — простонала она и начала извиваться у него на коленях.

Вскоре давления его пальцев оказалось недостаточно, и ее бедра начали покачиваться, все плотнее прижимаясь к его ладони. Креван не нуждался в дальнейших поощрениях и осторожно погрузил палец в ее влажный жар. Рейлинд горела желанием, и этот жар принадлежал ему. Издав низкий, хриплый стон, Креван стал поглаживать и ласкать нежную плоть, пока Рейлинд не забилась у него в руках.

Она вскрикнула, когда Креван прикоснулся к ее самому потайному месту так нежно, что невообразимое наслаждение пронзило все ее существо. Девушка была потрясена этими ощущениями, и все, что ей удавалось, — это беспомощно льнуть к нему, позволяя новым чувствам завладевать ее рассудком и душой. Никто никогда к ней так не прикасался, но это было только начало. Добавив еще один палец, Креван опускался все глубже, отыскивая доселе неведомые уголки удовольствия, пока вся нижняя часть ее тела не вспыхнула непреодолимым желанием. И все же Рейлинд жаждала большего, желая ощутить его внутри себя.

— Креван, прошу тебя. Креван! Прошу тебя!

Рейлинд извивалась под его рукой, прижимаясь к нему, умоляя о большем. Ей казалось, что она сойдет с ума. И тут она ощутила, как где-то внутри ее нарастает сладостное чувство. С тихим, сдавленным возгласом она отдалась сверкающему урагану, увлекшему ее тело неизвестно куда.

Когда Рейлинд приоткрыла рот в приглушенном крике, Креван прижался к нему губами, принимая в себя ее тихие стоны. Он тоже застонал, забыв о собственном желании и всецело погрузившись в ее невинный отклик на его ласки. Ему казалось, что неизбежность этого момента была записана в их гороскопах и ничто не смогло бы его предотвратить.

Креван несколько раз глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться. Грудь Рейлинд все еще тесно прижималась к его груди, а плечом он ощущал пульсирующую жилку у нее на шее. Впервые в жизни он пережил экстаз, всего лишь подарив кому-то удовольствие. Существовало только одно объяснение этому феномену, и он был глупцом, отказываясь признать эту истину до сегодняшнего вечера.

Он был влюблен в Рейлинд Шеллден.

Креван ни за что не поверил бы в то, что это возможно. Но это с ним случилось, и отрицать это было невозможно. За последние несколько дней его чувства к Рейлинд переросли простой интерес, восхищение и дружбу. Это произошло ненароком, совершенно помимо его воли. И тем не менее ему предстояло каким-то образом ее разлюбить. Потому что Рейлинд Шеллден ему не предназначалась. Креван был уверен в том, что она никогда не будет принадлежать ему. Следовательно, он должен был держаться от нее подальше, потому что не был уверен в том, что в следующий раз сможет остановиться и не сделать ее своей женщиной. Как бы сильно он ни хотел Рейлинд, вынуждать ее остаться с ним было бы еще хуже.

Он знал, что женщины, и особенно такие пылкие, как Рейлинд, никогда не стремились и не будут стремиться к тому, чтобы связать с ним свою судьбу. И несмотря на искренний отклик Рейлинд, ничто не могло изменить этот факт.