В золоченой клетке

– Спасибо, – скромно сказал Грэм. – Я много лет работал, чтобы создать все это. Сейчас у меня одиннадцать магазинов – нет, двенадцать… Я забыл, что недавно купил еще один, – и он улыбнулся своей обаятельной улыбкой.

– Это серьезное дело, – сказал Уэс. Он допил вино и теперь нервно крутил в руках бокал. Вряд ли кто-нибудь, кроме Линни, мог заметить, как он раздражен, как напряжен каждый мускул на его щеке – но Линни слишком хорошо знала своего мужа. Казалось, Уэс зол на весь мир, хотя и старается всеми силами изображать гостеприимного хозяина.

Линни допила вино и поднялась:

– Я пойду полью брокколи голландским соусом, и мы наконец сядем за стол.

– Я помогу вам, – поспешила сказать Глэдис. Едва они вошли на кухню, как Глэдис заговорила шепотом: – Нет, вы слышали? У него столько магазинов, что он им уже счет потерял! Он, наверное, будет проклинать тот день, когда ездил в Цинциннати встречаться с престарелой секретаршей! Будет считать это самой большой глупостью в своей жизни.

– Перестаньте, Глэдис, – строго сказала Линни. – Он очень милый, дружелюбный, и, по-моему, ему все очень нравится. Поговорите с ним.

– Что я могу сказать такого, что было бы ему интересно?

– Но вы же находили, о чем писать ему в письмах!

– Это совсем другое, – вздохнула Глэдис. – Давайте я поставлю на стол булочки.

Поливая голландским соусом дымящуюся брокколи, Линни с грустью думала о том, что вечер начался совсем не так, как она мечтала. Глэдис вела себя ужасно скованно и стеснительно, а Уэс сидел как на иголках – все ждал, когда наконец гости уйдут и он устроит ей допрос. Линни чуть не плакала от разочарования.

– Стол накрыт, – сказала Глэдис и спросила: – У вас что-то не так, моя дорогая? Вы прямо как в воду опущенная.

– Все отлично, – улыбнулась Линни. – Зовите мужчин к столу.

Наконец все расселись и приступили к обеду. Глэдис и Грэм сидели наискосок друг от друга, Уэс – напротив Линни. Ей совсем не нравилась та мертвая хватка, с которой он вцепился в нож. Но еще хуже было выражение его лица. Он то и дело поглядывал на нее с вызовом.

Линни старалась не смотреть на него.

– Вот, пожалуйста, к телятине соус – с грибами и креветками.

– Звучит потрясающе вкусно, – облизнулся Грэм.

– Угощайтесь, пожалуйста. Ну, Глэдис, куда вы сегодня водили вашего гостя?

– Мы были в зоопарке и просто гуляли по центру, – Глэдис говорила так, точно у нее в горле застрял кусок.

– Мне так понравились здешние пешеходные эстакады, – с восторгом сказал Грэм и, улыбаясь, кивнул на Глэдис: – Глэдис замечательный экскурсовод.

Глэдис густо покраснела.

– Мы были еще на стадионе Ривертаун, в Литл-парке и музее Тафта, – пробормотала она.

– Все это мне безумно понравилось, – кивнул Грэм и обратился к Уэсу: – Глэдис сказала мне, что вы адвокат, а Линни ваша секретарь…

– На самом деле я работаю временно, – поспешила объяснить Линни. – Постоянный секретарь Уэса ждет ребенка и не может сейчас работать.

– Думаю, Уэсу так понравится с вами работать, что он захочет оставить вас насовсем, – весело предположил Грэм.

– Да, Линни действительно очень толковая помощница. – Уэс смотрел на картошку с таким интересом, словно шла речь о ней, а не о Линни. – Впрочем, она привыкла работать на большой фирме и ей, к сожалению, хочется как можно скорей вернуться именно к такого рода деятельности.

– Понятно. – Грэм протянул руку к очередной булочке. – Какие булочки! Вы превосходная кулинарка, Линни. – Он улыбнулся: – Бьюсь об заклад, что и вы тоже, Глэдис.

– Нет, я отвратительно готовлю, – призналась та. – А вы умеете готовить?

– Совершенно не умею. Я спасаюсь только благодаря своей кухарке.

Это окончательно «убило» Глэдис.

– Ну конечно, – пробормотала она. – У вас ведь столько работы, что вам совершенно необходим человек, который бы готовил и убирался.

– …по правде говоря, для того, чтобы убираться, у меня есть еще горничная, – почти виновато сознался Грэм.

Глэдис сидела мрачная, и молчание – точно облако – окутало стол.

Линни ела телятину, но почти не чувствовала вкуса. Уэс то смотрел в тарелку, то бросал грозные взгляды на Линни. Глэдис беспрестанно ерзала на стуле, и у Грэма веселости тоже поубавилось. Да, не лучший вечер, что и говорить!

Наконец Грэм прервал общее молчание:

– Боюсь, мне придется уехать завтра рано утром.

Глэдис подняла голову, ее вилка застыла в воздухе:

– Правда?

– Мне очень жаль. Я не стал вам говорить об этом сразу, чтобы не портить день. Но у меня дела, к несчастью, объяснил он. – Бизнес есть бизнес.

Воцарилась минутная тишина. Глэдис явно огорчилась и побледнела. Линни было так жаль свою приятельницу, что она еле себя удержала, чтобы не вскочить и не обнять ее.

– Плохо, – сказал Уэс. – Но зато вы, по крайней мере, провели в Цинциннати целый день и немало успели посмотреть в городе.

В глубине души Линни была ему безумно признательна за эти слова.

– Да, вы правы, я очень благодарен всем вам, – сказал Грэм.

Их разговор перескакивал с одного на другое, но по-прежнему был невеселым. Когда Линни пошла за десертом – за вишнями в сиропе, вслед за ней на кухню поплелась Глэдис.