В зоне поражения

— Эй, горе-строители! — раздался в это время голос со школьного крылечка. — Двенадцать часов, а у вас, как говорится, заведено, да не замешано… — постукивая металлической палкой, Александр Александрович спускался с крыльца.

И ребята расступились, чтобы директор сам увидел Сашку, но Александр Александрович смотрел под ноги, чтобы не оступиться, и продолжал ворчать:

— Если такими темпами работать, то нам и лета не хватит…

Тут он, наконец, спустился с крыльца, поднял голову и увидел Сашку.

— Ну вот! — Александр Александрович вдруг так заторопился, что ребята испугались, как бы не упал. — Пришел! — И он ощупывал Сашкины плечи, будто хотел проверить, все ли кости у него на месте. — Это замечательно, что ты пришел! — совсем другим, веселым голосом воскликнул он. — А то гляди — все стоит: мастерские не побелены, палисадник не загорожен! А эти мастера — или лодыри, или неумехи. В общем, Суворов, без тебя все дела стоят! Давай-ка включайся, брат, в работу!

И ребята поняли: надо, чтобы Сашка скорее все забыл.

Будто никуда он не убегал, не лежал в больнице, не допрашивали его следователи из уголовного розыска — все это они знали от Кардашова.

— Александр Александрович, — капризным голосом затянула Ольга. — Вы подумайте, мальчишки хотят вон тот куст срубить…

— Какой? — Александр Александрович похромал к волейбольной площадке. — А, этот? Давно пора! Толку никакого, только место занимает…

Мальчишки захлопали, закричали победно, а Ольга еще плаксивее затянула:

— Но это же растение, оно живое… И потом — на нем даже цветок есть…

— Какой там цветок! Безобразный куст! Лучше мы сосну здесь посадим… Ладно, Кныш, не канючь, берись за грабли… Вон какая у тебя хваткая фамилия, а ты работать ленишься. — Суворов! — Тут же обернулся директор. — Будешь штакетник прибивать. Кардашов, ты с ним! И чтобы сегодня палисадник закончили. — Александр Александрович торопился к флигелю, в котором помещалась столярная мастерская.

— Действительно, этот куст они и без меня срубят, — согласился Андрей.

Он еще до сих пор не верил, что Сашка нашелся. Когда приходил к нему в больницу, казалось, Суворов еще не совсем вернулся, еще может куда-то деться. Но вот явился в школу, и опять Кардашов приглядывается к Суворову — а вдруг исчезнет?!

— Не узнаешь?! — усмехнулся Сашка.

Сегодня он все понимал лучше Кардашова. Он знал, что ребята очень хотят его расспросить, где он был и что с ним было, и только делают вид, будто им это неинтересно. И Кардашов — никакой он не самодовольный, просто не знает, с какого боку подступиться.

— Узнаю! — ответил Кардашов и засмеялся. — Во, гляди, Ольга первая лезет рубить! — и принялся собирать ровненькие ярко-желтые штакетины. — Сами в столярке строгали! Ну, ты чего? — взглянул на все еще неподвижно стоявшего Суворова. — Набирай больше, чтобы не таскаться лишний раз… — И вдруг Андрей сообщил, хотя Сашке это, может быть, и неинтересно: — завтра на Курилы улетаю. Уже билет есть. Ждал вот, когда ты найдешься. Честно!.. Теперь до осени не увидимся…