В зоне поражения

— Вы домой меня? — Сашка оттолкнул его руку, остановился, готовый рвануть в любую сторону. — Не пойду дальше!

— Кончай базарить! — неожиданно зло крикнул Мулат, схватил Сашку за руку, выругался — первый раз за весь вечер, и потащил в противоположную от его дома сторону…

Не домой они его ведут… У него же билет «туда и обратно», значит, не оставят они его в городе.

Пиджак у Сашки давно уже промок насквозь, за шиворот заливало с волос, по спине тек холодный ручеек, рукава прилипали.

Они шли вдоль кирпичной стены авторемонтного завода. Сашка знал здесь все вдоль и поперек. Напротив этого завода, через дорогу, по которой текла сейчас сплошная река, стояли частные гаражи, разных цветов и размеров.

Кто-то приволок даже старый самолетный фюзеляж, обрубил его, зашил торцы железом, покрасил и втолкнул туда крохотную машину, на каких ездят инвалиды.

А через квартал от гаражей — Сашкина школа. Тепло там, тихо. Может, в одном каком-нибудь классе занимаются, старшеклассники к экзаменам готовятся… Никаких у них забот. Учись давай да учись…

Сквозь ровный шум дождя стал доноситься гул, откуда-то сверху: гудок не гудок. Они сделали еще несколько шагов, и этот гул оказался над самой головой, и сразу же обдало теплым, пропахшим автогенной сваркой воздухом.

Над их головами ровно гудел заводской вентилятор.

Прямо под ним и остановился Мулат.

— Все. На месте, — не раздумывая, он шагнул в темную воду, за ним Сашка, следом — длинноволосый.

Когда перешли дорогу и гул вентилятора стал тише, Мулат заговорил все еще зло — он ведь не знал, почему Сашка оттолкнул его руку:

— Теперь мы проверим: легавый ты или нет. Это будет твоим испытанием. Оставайся здесь. Гляди в обе стороны. Увидишь, идет кто или едет — фары в темноте увидишь, — свистни! Громче, чтоб слышно было. Все твое дело. Понял? Мы здесь недалеко будем. — Он помолчал и еще добавил: — Ты, кореш, с характером, но если что, меня ты тоже знаешь. Ширну — не заплачу. Не зевай. Увидишь мимо мотоцикл проедет, с той стороны, куда мы уйдем, с двумя на горбу, сразу мотай на вокзал и шуруй домой. Ну… Мы сейчас под крышей будем. — Мулат стащил с себя «кожанку» и набросил на Сашку. — Люблю детей, готов последнюю корку отдать. И зачем меня мама таким жалостливым родила?..

Они тут же исчезли.

Шумел дождь, журчала вода по дороге. Сашка ничего не мог понять. Под крышей? Под какой крышей? Какая работа — ночью — за придурка они его считают?

Сашка потоптался, оглядываясь, в ботинках хлюпала вода. Надо бы снять пиджак и выжать, а потом уж надеть куртку. Сашка вглядывался в темноту, а кругом журчало, всхлипывало… Хорошо, что за спиной у него гараж, а то трахнут по затылку и не заметишь. От холода, что ли, по спине прошла дрожь… Нет, снимать пиджак он не станет… Надо быть начеку.

Он ладошками провел по рукавам пиджака, сбросил лишнюю воду и натянул куртку… Родной отец его выгнал из дому, а Мулат отдал кожанку… Сашка сделает все, раз просил Мулат…

Под крышей? А если они убивают под крышей? Да нет же! Вон какое у Мулата настроение было, пока Сашка не разозлил.

Сколько же здесь стоять придется? Пока не проедут двое на мотоцикле… Дурак! Вот дурак. Они же… И Сашка с испугом огляделся по сторонам… Их же обязательно поймают… Если милиция на машине, они не успеют убежать… А вдруг он не заметит? Милиция — дура, ехать с зажжеными фарами?

И Сашка представил, как возле него останавливается машина — бесшумно подошла с потушенными фарами… Он чуть не свистнул, чтобы бросали, чтобы спасались… Но Мулат разозлится, тогда уж все! Это не игрушки…

Он стоит на стреме… А где-то рядом взламывают замок гаража, выводят мотоцикл и угоняют… И это он помогает…

«Я воровал… из карманов на вешалке!» — так он крикнул прямо в самодовольные морды Олегу, Андрею, им всем. Теперь не посмеет крикнуть… Теперь он вор настоящий. Выходит — они правы?

И Сашка почувствовал: он совсем один в этой непроглядной дождливой ночи… И на Север ехать не надо, незачем, некому доказывать. Он на всю жизнь связан с Мулатом, длинноволосым и всеми этими пьяными… подонками. Конечно, они подонки…

Сашка бросился в темноту, туда, куда они ушли. Остановить, сказать, что он не хочет, пусть без него… Пусть сами, а он не хочет… Даже если бить станут…

Сашка пробежал мимо одного гаража, мимо другого… И вдруг вода на дороге впереди него засветилась… Он не понял, отчего, все еще бежал, даже не догадывался оглянуться. А когда догадался…

Сашка засвистел и побежал еще быстрее, туда к ним — пусть спасаются!

Теперь ему видно было тропинку, свет нагонял его, от какого-то гаража была прокопана поперек канава, чтобы дождевая вода стекла. Сашка выскочил на дорогу — так быстрее — и опять засвистел, закричал, чтобы убегали…

И в это время из гаража, впереди, вылетел мотоцикл, на нем были двое… Мотоцикл дернулся, потому что и они увидели, что дорога закрыта, хотели повернуть в другую сторону, но Сашка уже забежал с той стороны.

Он махал руками и кричал им:

— Стойте! Куда вы? Бросайте мотоцикл! Тогда ничего не будет! Стойте!..