Вадим

— Я, кстати, подозревал, что ты разучилась… выражаясь на твоем же языке… функционировать вне структурированной среды… Вне университета и своего круга, где все наперед понятно.

Маша ответом не удостоила. Но задумалась.

По телевизору показывали в меру известного российского поп-исполнителя. Юные поклонники вопрошали его: а почему вы не пишете песен по-английски? На что тот с иронией отвечал:

— Понимаете, большинство гастролей наших артистов проходят очень далеко от столицы, в провинции. И там английский не понимает никто… А мы там зарабатываем большую часть наших денег… деньги ведь всем нужны…

Последнее — с кривой усмешкой.

Вадим поразился:

— Хоть один правду сказал. Молодец — уважаю. Не то что какая-нибудь там Кристина или Мальвина… «единение со зрителями, заряд публики, творческий поиск…»

Маша сидела на плюшевом подлокотнике и мерно качала ногой, как хвостом:

— Деньги, деньги… везде… и ты тоже. Надоело. Мне бы даже при социализме хотелось бы жить. Тогда хоть были в жизни какие-то щели, где можно было существовать, не озабочиваясь зарабатыванием денег. И не свихиваясь на белых линкольнах, кобрах за семьсот долларов на ужин… А сейчас: конкуренция, рентабельность… Тошнит просто.

Вадим даже крякнул в конце пассажа.

— Да что ты знаешь о социализме!.. И, кстати, вдогонку кобрам: ты, кажется, завела себе приятельницу, как ее — Милку. Не понятно, для чего тебе это знакомство, но вот уж баба, свихнувшаяся на деньгах и шмотках… (В этом месте Маша брыкнула ни в чем не повинную кожаную свинью за пятьсот долларов, притулившуюся у стены.) А насчет социализма — я тебя на пять лет старше, и то его не застал толком. Ты пока мало что знаешь… еще не жила самостоятельно, не успела. Сетуешь на «новую жизнь», уже давно не новую, кстати… Потому что пока она в тебе не очень-то нуждается… не взяли вот тебя, так ты и обиделась на всех…

Вадим помедлил буквально секунду и догнал собственную мысль:

— Да и вообще, в масштабе твоей жизни — и моей, наверное, тоже — социализм был слишком давно. И пора его забыть и не вспоминать больше. И тем более не оправдывать им свои недостатки… Есть просто люди, которые умеют себя реализовывать, и те, которые не умеют, — и все. Поэтому не надо намекать прозрачно, что, мол, вот ты «МИСИ-ПИСИ или как его там» закончил… «А вот я — один из лучших университетов мира…»

Он завелся. Но пытался не позволить себе захотеть сделать с ней то, что сделал тогда. Он виноват, и поэтому лучше молчать.

Маша посмотрела с интересом, но злобно закусила губу:

— Потыкай, потыкай меня теперь тем, что я за твой счет живу. Я все думала, когда же ты, дорогой, начнешь права качать… Неужели ты святой… и вот дождалась. Это при том, что я на работу пробовала устроиться. И сейчас тебе же об этом рассказывала. И при том, что денег у нас — или, извините, у вас — полно. А обычной женской страсти к мехам, бриллиантам и машинам я не испытываю… В отличие, кстати, от Милки.

Маша порозовела — тоже, видимо, начала вспоминать и привязывать инцидент к настоящему разговору психонитями отдельной, кромешно темной, хоть и родной Вадиму души. Она восстановила дыхание и добавила с горечью:

— Я всегда знала. Что какими бы ни были два человека в личностном плане… обязательно настанет момент, когда один из них скажет: ты живешь на мои деньги. Так что будь добра, закрой рот…

Не выдержав, Вадим перебил:

— Ничего такого я тебе не говорю. И попрекать не думаю. Ты же меня прекрасно знаешь… Мне, что ли, надо, чтобы ты работать пошла?! Мне-то это ни под каким соусом не нужно, тем более ребенок еще маленький. Это все тебе самоутверждаться надо периодически каким-то хитрым способом. «Чтобы не закиснуть дома, последних извилин не лишиться, попробовать себя в мире», — передразнил Вадим. — За деньги издаться ты тоже не хочешь. Обыкновенно, цивилизованно — раз средства позволяют. Нет, тебе надо, чтобы тебя редактор одобрил и сам издал… Как будто это на тебе сразу знак качества ставит. Я тебе вообще про другое говорю; с чего разговор начался — с денег. Ты про деньги ничего не знаешь пока, потому что сама не зарабатывала…

Маша подпрыгнула с подлокотника:

— Как это не зарабатывала?! Я тогда на поездку в Европу сама заработала, еще когда тебя не знала. Три месяца не спала ночами, в баре коктейли мешала!

Вадим отклонил аргумент:

— Ну, один раз, в качестве эксперимента — у тебя все так, в виде игры, с задором. А вот ты пойди по-настоящему работать… так чтобы работать долго, хотя бы иногда нудно. Чтобы была ответственность — не за бокалы в баре, а покруче… А если бы тебе еще сознание того, что надо работать… Что тебе иначе жить не на что будет и сына растить — тогда бы ты поняла кое-что.

Маша продолжала пинать свинью:

— Интересно, что.