Ваенга эир (СИ)

Кокпит истребителя Hurricane MkIIB, наверно, самый неудобный учебный класс на Земле. Но другого не было. Кухаренко уселся в пилотское кресло. Его ошалелый взгляд пробежался по множеству приборов с надписями на непонятном языке. Поверх английских букв сиротливо белели три бумажки с переводом их тарабарщины на русский - "высота", "скорость", "тангаж", одна отвалилась от залетевшего порыва ветра.

Сержант Смит, британский лётчик из состава 151-го крыла Королевских военно-воздушных сил, монотонно бубнил:

- Харрикейн набирает пятнадцать тысяч футов за шесть минут и разгоняется до трёхсот двенадцати миль в час...

Мира синхронно переводила.

Сафонов мысленно пересчитал в привычные величины.

- Примерно 500 километров в час... Прожорливый, небось. Сколько у него ёмкость баков?

Он говорил медленно, отрывистыми фразами, чтоб не усложнять Мире работу.

- Девяносто один галлон, - ответил сержант, демонстрируя изумительную память на цифры. - Запас топлива обеспечивает боевой радиус до шестисот миль. С полной заправкой взлётный вес составляет семь с половиной тысяч фунтов.

Кухаренко перебил, не дослушав перевод до конца.

- Задрало... Придумали тоже - мили, галлоны, фунты... Нет, чтоб как у людей.

Смит не понял смысла, но уловил неприязнь в интонации.

- Что он сказал? Что ему непонятно? Этот русский не знает галлоны и мили?

Алексея трудно было остановить.

- Невозможно это - сколько ихних галлонов он сожрёт, чтоб мессера догнать... И догонит ли вообще?

В голосе сержанта зазвенел металл.

- Мира, вы здесь единственный образованный человек. Объясните ему.

- Алексей, это же очень просто. В одной миле тысяча шестьсот метров. Помечайте прямо на приборе...

Карандаш не оставил на стекле ни следа.

Она потянулась к приборной доске с помадой, попыталась чёркнуть остатком. Снова вмешался Смит.

- Возьмите!

Он протянул цилиндрик помады, Мира с благодарностью взяла. По окончании урока помада осталась у переводчицы, и не нужно было иметь талант ясновидящего, чтоб угадать - какой оттенок примут завтра её губы.

Вечером они возвращались в военный городок впятером - трое советских и два англичанина. На фоне двух лётчиков-североморцев Смит смотрелся карикатурно мелким - едва выше Миры. Было заметно, что два коротышки 151-го крыла, он и флай-саджент Хоу по кличке "Вэг", обычно стараются держаться вместе.

На коротком поводке, выдёргивая лапы из грязи, трусил Монморанси - спаниель Смита.

Кухаренко примолк, о чём-то сосредоточенно раздумывая. В присутствии англичан он почему-то стеснялся заигрывать с Мирой. Сафонов, напротив, дружелюбно беседовал через переводчицу.

- Вы так привязаны к своей собаке, сержант.

Британский лётчик потрепал пса за ухом.

- Да. Он помог найти мою сестру под развалинами Ковентри. Здесь он мне как талисман, в чужой стране. Капитан, мы совсем другими представляли вас.

- А теперь?

- Всё изменилось. Год с капитуляции Франции мы воевали с гуннами в одиночку. Теперь мы не одни!

- Да, сержант, теперь мы вместе, - он вытащил блокнот с записями и с усилием произнёс: - Ви а тугеза.

- Фрицам аллес капут! - проснулся Кухаренко.

- Ты б лучше английский учил, Алексей. В бою как с ними разговаривать будешь? И где твоя тетрадка? - почувствовав, что её вопрос повис в воздухе, Мира вытащила из сумки потрёпанную книжку. - Бери учебник, раз у тебя до сих пор нет конспекта.

Массивное двухэтажное здание, служившее казармой британскому крылу, располагалось рядом с временным пристанищем Миры. Как-то само собой получилось, что московская барышня и оба англичанина свернули туда, а Кухаренко замешкался, открыв подарок Миры.

- Ландан из зэ кэпитэл оф Грэйт Брытн. Айм он дъюты тудэй. Ез ыт ыз. Рязань, твою душу...

Со стороны "Кремля", так иностранцы окрестили свою обитель, донеслись голоса Миры и Смита.

- Миля есть тысяча чэсот двадцать один метрс. О"кей?

- Вот они - правильно учатся, - заключил Сафонов, но Алексею бросилось в глаза совсем другое - за переводческими экзерсисами Смит как бы невзначай взял Миру под локоть.

- Эй, чо он руки распускает? Да я ему без всякого английского растолкую.

Сафонов тоже взял его под локоть, но не как британец, а сильно - не дёрнешься.

- Я тебе быстро толковалку обломаю.

Кухаренко подёргался и притих.

- Ну... Я вежливо.

- По-английски? Скажешь "хуиз он дьюты" и врежешь по рогам? Отставить! Кру-угом! Шагом марш в люльку, военлёт.

Но конфликт назревал.

На следующий день по первому снегу англичане играли в футбол сквадрон на сквадрон. Так, на манер кавалерийского эскадрона, в Королевских ВВС именовались половинки авиационного крыла. Их командир, улыбчивый винд-коммандер Рамсботтом-Ишервуд, снисходительно посматривал на подопечных. Мира объяснила Сафонову, что с такой фамилией, означающей "баранью задницу и какое-то дерево", без юмора прожить невозможно.