Вагнер – в пламени войны

Вот стоят кирпичные двухэтажные дома с деревянными рамами, у подъездов деревянные скамейки, а по бокам дорог – те самые советские столбы. Когда наступает ночь, город погружается в темноту, и только где-то еще виден свет в одиноком окне, и высокий фонарь освещает перекресток дорог. Здесь нет ярких витрин, из которых льет свет наружу, здесь нет этих самых «Пятерочек» и «Магнитов», здесь не увидишь торговых центров. Здесь все замерло как в усыпальнице фараона. Представьте себе усыпальницу фараона, его гробницу, стены которой несут изображения праздников и сидящую за столами знать, или плодородные поля, на которых мирные египтяне убирают урожай, или же какие другие события из жизни Древнего Египта. Представили? А подумайте только, что все эти картинки на стенах отлично сохранились спустя три тысячи лет, хотя цивилизации египетской давно уже нет. Нет ни ее религии, ни ее народа, ни ее фараонов, ничего нет, есть только картинки на стенах гробниц. Так вот здесь то же самое с этими городами на Донбассе. Такое чувство возникает, что вокруг тебя картины из прошлого, картины давно ушедшей советской цивилизации. Только картины живые. Наверное, поэтому сюда едут многие, чтобы встретиться со своей молодостью, которая отсюда еще не успела уйти. С другой стороны, жителям этих городков также представляется посмотреть на своих внуков, пришедших к ним из будущего. И если Киев завис в ельцинской действительности девяностых и выбраться уже оттуда не сможет без нашей помощи, то Донбасс еще только перешагнул черту исчезновения СССР и никуда более не двинулся, остановился во времени. Донбасс уже не в СССР, но и еще не в ельцинском разврате и угаре, там время остановилось. И может быть, это и не плохо сейчас. Именно сейчас пока…

Как я уже обозначил, Дебальцево было только временным нашим пристанищем, и нам отдых и учебу предстояло провести в другом месте. Здесь мы пробыли четыре дня. За это время я встретил своего знакомого, бывшего замкомвзвода со старой точки, который шел вместе с нами на штурм, а потом по ранению попал в госпиталь. Это он тащил несколько километров на себе раненого бойца, будучи сам ранен в руку. Он, заметив меня, рассказывал про меня веселые истории, которые меня нисколько не злили. Правда привирал, так как в его историях я выходил совсем уж выдающимся героем, каким не был, я просто выполнял свою работу, как ее выполняли и другие. Однако моя жизнь тогда на точке, где он был одним из руководителей, видимо запечатлелась в его мозгу. Чего только стоят его рассказы обо мне, как я с десяток дней жил рядом с двухсотым или как я потерялся, а потом нашелся и привел с собой еще четырех потеряшек. А может быть, просто он радовался тому, что встретил в моем лице знакомого человека.

Стены зала, где мы отдыхали на спальниках, были местами исписаны. Эти надписи представляли собой рунические знаки. Один раз боец, поглядев на такие знаки, сказал, что это, наверное, украинцы писали, я ему ответил, что руны сейчас популярны и в России также, и скорее всего, это писали наши вагнеровцы, которые до нас здесь останавливались. Да, я помню надпись на стене рунами. Она выглядела так: «RF£F», что и обозначает, если на современный русский перевести, – «Раса».

Одним словом, рунические знаки были популярны как у нас, так и у тех, кто сражался с нами на той стороне. Это нормально. Почему люди должны отказываться от рун, которые являются нашей историей? Или нам теперь предлагают вечно с красными звездами ходить? Это теперь наши традиции? Я не согласен с этим. Я еще раз повторюсь о том, что как в подразделениях ГРУ, так и в наших подразделениях, бойцы часто носили на своей форме и на тех же касках рунические знаки. Это обозначает, что у людей в наше время проявляется большой интерес к старым, древним русским традициям дохристианской Руси, а ведь течение родноверов, которое и придерживается таких традиций и также использует такую символику у себя, является частью русского национального движения. Мировоззрение родноверов можно более тесно связать с воинским ремеслом, и потому рунические знаки и используются подразделениями спецназа всех родов войск и ведомств, а также разными военными компаниями.

Здесь же был с нами и командир с позывным «Саратов». Он часто ходил в патруле по Дебальцево и загонял на базу те группы бойцов, которые очень уж загуливались по городу. Да, наши руководители четко контролировали свой личный состав, так как если что… с них спросили бы жестоко. Но пришла пора уезжать с этой базы, и мы начали уходить партиями, грузясь на «Уралы». Я уезжал с базы вечером, со мной вместе в одну партию попал и Агама. Ехали вместе. Сухов уехал раньше.