Вагнер – в пламени войны

Выскажу и ту мысль здесь, что война и вправду сильно меняет людей. Вот один пример из жизни в том самом бункере. Телевизор здесь всегда был включен. Большой телевизор, плоский, или, как говорят горизонтальный, который принесли откуда-то, и не важно, откуда. Главное, что он был там. Купили, наверное, так как по-другому его было не приобрести. Мародерство каралось вплоть до смертной казни, и это реалии «Вагнера», и никто тебя бы не пожалел, и отбросим все лживые фантазии либералов, рассказывающих о том, как вагнеровцы, видите ли, «унитазы советские домой по почте отсылают». О смешных и мерзких вещах либеральной оппозиции и совсем не оппозиции я здесь говорить не собираюсь и время ваше на это тратить не буду. Так вот, я напомню, что телевизор у нас висел на стене, и большинству его было видно с их же спальных мест. Кто не мог со своего места видеть экран телевизора, приходил в наш зал и смотрели его у нас. Показывали нам по нему учебные фильмы, а также и новости с телеканалов российского телевидения. Шли здесь разные и боевики, и фильмы про светлую любовь, и кинокомедии, и даже, помнится, мы смотрели художественный фильм, который назывался «Монах и бес». Да, этот фильм понравился всем своими добрыми нотками и какой-то наивной чистотой. Но я помню, был один момент, когда включили… и на экране вдруг появилось порно. Порнофильм кто-то решил поставить. Смотрим, а там, на экране телевизора показывают женщину голую, которая орет как бешеная от того, что с мужчиной занимается сексом, все во всей красе… Так вот, сразу же все опустили глаза или отвели лица в сторону, как будто не видят этого и «отстаньте, мы здесь занимаемся своими делами», мол… И пяти минут не простояло это порновидео на экране телевизора.

– Выключи эту дрянь! – крикнул кто-то очень громко, и порно с экрана пропало. И как только появилась новая картинка в телевизоре, кино какое-то из 1980-х годов, все снова с интересом уставились в экран. Никогда больше порно не включали. О чем это говорит? А вы говорите кашники, вы говорите Проект «К», преступники, мол. А большинство подавляющее, почти все здесь в бункере, были с Проекта «К». К чему это я? А к тому, что война меняет людей очень сильно и порой безвозвратно. Вот только на этом примере если рассудить… Всем надоела окопная грязь, все устали от животного состояния войны, когда противника в бою без сожаления надо рвать на куски. Кровь, раны и смерть, окопная грязь – от всего этого люди устали, и они желают хоть здесь, на ротации, уйти подальше от любой грязи, и хоть пусть через телевизор, но соприкоснуться с чем-то чистым. Порнуха? А порнуха, голые девки, проститутки со своими стонами это и была грязь, в этом люди здесь увидели грязь. Не наигранно они отвернулись от порнофильма, а всем своим существом его не восприняли, они его отринули на нравственном уровне, на уровне органическом. Потому, я думаю, что человек, пройдя войну, становится нравственнее, чище и даже добрей, так как понимает теперь цену мирной жизни, цену чистым, добрым отношениям. Потому война не только очищает человека, она делает мудрым даже 22-летнего парня. Я помню слова этого же Ложки, который высказал ту мысль, что, дословно, «подобраться ближе к украинскому БМП и выстрелить из гранатомета по нему – это надо дух иметь, и это тебе не на лагере блатовать…» – в этих словах мудрость. Ложка понял, кто и чего стоит в жизни и как проверяется ценность человека.

Здесь же, в этих более спокойных условиях, у нас было больше возможностей ближе познакомиться друг с другом. Я узнал историю нашего пулеметчика Агамы. Мы часто с ним разговаривали о жизни.