Вакансия за тридевять парсеков

Наконец осознав безвыходность агрессивной политики, флиберийцы сплотились в единое государство и общими силами нашли способ подлатать экологию, после чего разработали межзвездный двигатель и отправились покорять соседние миры.

Флиберийцы – огонь во плоти, их тела источают жар, мгновенно раскаляющий все вокруг. Все их технологии негорючи, но соседние планеты оказались к такому не готовы.

Они захватили восемь обитаемых миров. В основном цивилизации на их колониях находятся на уровне создания племени или начальном этапе государственности. Лишь одна планета из захваченных флиберийскими колонизаторами населена существами, находящимися на одном уровне развития с ними, – Линат.

По мере рассказа мое лицо вытягивалось все больше. Пришельцы-то, оказывается, с манией порабощения мира! Агрессивная раса, колонии, завоевания… А на Землю они зачем прилетали? Может, никакие они не исследователи? Может, они завоевать нас хотят? А с моей помощью узнают секреты землян! Ой, мамочки, вот это я влипла!

– Пока ты не нафантазировала себе неизвестно что, – перебил Кипа Рим, внимательно наблюдавший за выражением моего лица, – давай-ка я объясню, как все обстоит сейчас.

Я сфокусировала взгляд на нем: экзоскелет еще тлел, остывая медленнее, чем сам флибериец. А технологии у них и впрямь жаропрочные: ни одежда Рима, ни окружающие предметы ничуть не страдали от контакта с раскаленным металлом. Даже думать не хочу, какая жара стоит на этой их Флиберии, если каждый ее уроженец способен на такое!

– Да, мы действительно были агрессивной расой, но теперь это в прошлом, – немного успокоил меня Рим. – После вступления в Галактический Союз Флиберия существенно изменила свои принципы в отношении соседних планет – там это не поощряется. Мы прекратили захватническую деятельность, наладили торговлю с союзниками и совместно с ними создали Межгалактическую Исследовательскую Корпорацию – альянс развитых планет для обмена технологиями и совместных исследований дальнего космоса. Теперь мы мирная империя с обширными торгово-экономическими связями по всей Вселенной. Мы даже участвовали в создании первого межгалактического двигателя, и это благодаря нашей исследовательской работе были открыты более пятидесяти обитаемых миров, в том числе два высокоразвитых.

– То есть ты пацифист с врожденной тягой быковать, – подытожила я. – И просто душка, пока не словишь приступ зазнайства вкупе с желанием непременно потыкать носом в свое величие.

– Ну прости, заносит иногда, – с тяжким вздохом повинился Рим. – Но раз уж мы тут разговорились начистоту, ты тоже могла бы вести себя поскромнее. В яме, из которой, по твоему утверждению, ты меня спасла, я оказался по твоей вине.

– Прости, заносит иногда, – передразнила я, впрочем, уже не дуясь. – Ну что, мир?

– Мир. – Рим пожал мне руку, даже почти не опалив. – Знаешь, это первый случай мирного договора между Флиберией и Землей.

– Ничего, что я без цветов?

Рим рассмеялся, а я подумала, что далеко пошла бы на политической ниве, раз заключила союз с пришельцем-завоевателем уже на второй день знакомства.

– Представляешь, скольких проблем можно было избежать, если бы на шаттле была система уничтожения? – мечтательно протянул Кип, вызвав нестерпимое желание отобрать его у Рима и швырнуть в стену.

– А наш мирный договор распространяется на предметы декора? – сладким голосом поинтересовалась я, красноречиво глядя на вредный браслет.

– Сама ты декор, – вяло отбрехнулся Кип и демонстративно ушел в спящий режим.

– На твоем месте я сдала бы эту штуку обратно в магазин, – посоветовала я. – Налицо явный брак производства.

– Вряд ли мне оформят возврат на Техалии.

– Что за Техалия?

– Планета такая. – Рим снял спящий коммуникатор, положил рядом и накрыл покрывалом, как ручного попугайчика в клетке. – Я тогда летал на «Сайджу», мы неудачно вышли из межпространственного туннеля, повредили двигатель. Сектор там глухой, планетарных звезд – раз-два и обчелся. А «Сайджу» – частник, МИК обслуживает такие в порядке живой очереди. Мы оказались в конце списка из двух сотен аварийных кораблей. В общем, нам предстояло куковать там больше месяца, пока ремонтная служба выполнит предыдущие заказы и доберется до нас. Пришлось встать на орбиту Техалии. И я подумал: почему бы не спуститься на планету, вдруг сумею отыскать кое-какие запчасти…

Рим облокотился затылком на стену, но тут же поморщился и выпрямился. Покопошившись в волосах, выпутал оттуда обрывок какой-то ветки, на секунду сжал его в кулаке и вытер пепел о комбинезон.

– Условия там жуткие, атмосфера отравлена ядовитыми выбросами, да еще сбойнула система обороны заброшенного города. Шаттл подбили, мы насилу ноги унесли. Садиться пришлось где попало. Пока твиникийцы латали обшивку, я решил обойти корабль – убедиться, что больше ничего не повреждено. И встретил Кипа.

– Он что, поздороваться с тобой выполз?

– В смысле, я на него наступил, – поправился Рим с усмешкой. – И был крайне заинтригован выражениями, которыми он меня обложил.

Я фыркнула: вот это уже тянет на правду.