Вакансия за тридевять парсеков

Венимор не мог на меня нарадоваться: я все схватывала на лету. На второй день он допустил меня к лабораторному оборудованию, и я чуть не прослезилась, когда увидела настоящие инопланетные бактерии. Я мечтала найти их всю свою жизнь! Кто ж знал, что для осуществления заветного желания всего-то и надо попасть на борт межгалактического линкора…

Закончив рабочие дела, мы с Римом ужинали в корабельной столовой. Вернее, усиленно делали вид, что вареная морковка, стручковая фасоль и пучок жухлой травки, пахнущей рассолом, – это все, что нам нужно. Аглая бдела неподалеку, время от времени прохаживаясь мимо нашего стола и провожая взглядом все, что мы клали в рот. Рим печально вздыхал, косясь на кладовку со снедью, но покорно жевал здоровую пищу. В желтых глазах стояла неприкрытая тоска по нездоровым пельменям.

Роботы-стюарды, подчинявшиеся главе отдела обеспечения, оказались ей под стать. Стоило войти в столовую, как они тут же обступали нас со всех сторон, желая непременно услужить. Одни принимались перевязывать шнурки, другие – отряхивать пыль и шерсть разномастных животных, третьи тянули к свободному столику, наперебой убеждая, что кабачки сегодня особенно удались. Стюарды спорили между собой до драки кому выпадет честь принести приборы и гурьбой неслись выполнять любое поручение, застревая в дверях.

Вот и сейчас они кружили вокруг, как стая голодных акул, высматривая возможность подать салфетку или выхватить из-под носа грязную тарелку. Меня эта предупредительность нервировала, привычный Рим делал вид, что ему фиолетово. И только отчетливо покрасневшая под пальцами вилка выдавала вихрь эмоций, царящих у него на душе.

– Расскажи мне о следующей высадке, – попросила я, с отвращением ковыряясь в тарелке.

– Вчера капитану пришло сообщение из МИК. – Рим с ненавистью проткнул кусок кабачка, поднял на уровень глаз и мрачно осмотрел, явно мечтая спалить его или хотя бы просто поджарить. Впрочем, раскаленная вилка неплохо справлялась с ролью гриля. – Они хотят изучить биоматерию Октима-2. Мы – ближайший корабль к этому сектору, нам туда и лететь.

– Может, там разумная жизнь, – мечтательно протянула я, – и кто-нибудь еще проберется на корабль.

– А то нам тебя мало, – проворчал Кип.

Я пропустила это мимо ушей, успев привыкнуть к скверному характеру коммуникатора. Он напоминал мне Вилаина Иосифовича: тот тоже обожал побухтеть, но в целом был безобидным.

– Лично проверю все шкафы и ниши шаттла перед взлетом, – пообещал Рим. – Четвертого безбилетника Леотимир мне точно не простит.

– Так были и другие? И где они теперь?

– Одного вернули домой, второго высадили во время стоянки на…

– Ты же говорил, вернуться нельзя! – подскочила я, едва не опрокинув столик.

Немногочисленные посетители столовой мрачно на меня уставились. В компанию огурцов и укропа хорошее настроение не вписывалось.

– Когда это? – недоуменно моргнул Рим.

Я понизила голос до свистящего шепота:

– Ты сказал, что я не вернусь на Землю.

– Врешь, – уверенно возразил он. – Я говорил, что мы тебя отвести не сможем. Никто не станет делать крюк через необитаемый сектор космоса, чтобы забросить домой одну-единственную землянку. Нужна причина, чтобы снова оказаться там. Но это не значит, что нельзя вообще, кто тебе запретит-то? Слу-ушай, а я-то все думал, чего ты так расстроилась! А ведь и правда, откуда тебе знать…

– То есть, если причина появится, вы вернете меня назад? – торопливо перебила я.

Рим отрицательно помотал головой.

– Мы – точно нет. Через восемь дней у нас стоянка на Флиберии. Весь биоматериал, не приписанный к кораблю, списывается на планету. Весь.

У меня из рук выпал надкусанный огурец. Стюарды набросились на него, как стая голубей на семечки, моментально подняли, отряхнули и сунули обратно мне в кулак. Я машинально сжала огрызок, едва заметив его.

– Чего-чего?! Вы бросите меня в этом филиале ада одну?!

– Вообще-то ты о моей планете говоришь, – нахмурился Рим.

– Ты Землю тоже не шибко жалуешь, так что мы квиты, – парировала я, с отвращением выбрасывая огурец подальше. Роботы сорвались за ним, как по команде «апорт», но на этот раз не вернули, сочтя мусором.

– Справедливо, – нехотя согласился он. – Если на Флиберии найдется корабль, следующий до Земли, тебя отправят домой.

– А если нет? Мне придется жариться там до конца дней? – Я уныло ковырнула салат. – Лучше тогда на «Фибрре» остаться. Может, вам дадут туда задание попозже, а пока я тут с вами поработаю.

Конечно, я бы с большей охотой вернулась домой, но между раскаленной Флиберией и полюбившейся «Фибррой», без вопросов выберу второе. Что ждет меня на родине Рима? Долгое и, возможно, безрезультатное ожидание нужного рейса? Ничего себе правила! А меня вообще кто-нибудь спросил?

Когда Рим сказал, что вернуться не получится, я все равно до конца не поверила. Шанс есть всегда, вдруг со временем мне удалось бы убедить пришельцев заскочить на Землю? И вообще, мало ли возможностей в космосе! Но одно дело ждать удобного случая на комфортном корабле, и совсем другое – жариться на этой чертовой сковородке!

Рим долго молчал, что-то обдумывая.