Валентайн Понтифик. Том 1

Сначала Валентайну было трудно рассчитать высоту и силу броска, и Карабелле приходилось, чтобы поймать брошенный им мяч, отрываться от него, но уже через десяток минут они метали и ловили их так ровно, словно тренировались вместе не один год. Слит время от времени награждал их аплодисментами.

Появился скандар, брат Залзана Ирфен, мрачное существо даже среди скандаров.

— Вы готовы? — рявкнул он.

После полудня труппа должна была выступать в частном парке одного богатого торговца, который принимал у себя важного вельможу.

Перед знатными пидрудцами Валентайн и Карабелла показали работу вдвоем, скандары снова послали в небо кучу самых разных предметов — вилок, ложек, хрустальных стаканчиков, тарелок… В заключение Слит вышел жонглировать с завязанными глазами.

— Разве это возможно? — забеспокоился Валентайн.

— Смотри! — ответила Карабелла.

Валентайн наблюдал за Слитом почти один — господа, заказавшие представление, пресытились цирковыми номерами на стадионе и сейчас едва взглядывали на выступавших.

Слит шагнул вперед, в руках его были три булавы. Постоял с минуту, словно прислушиваясь к чему-то, затем глубоко вздохнул и начал работать.

Залзан Кавол загудел:

— Двадцать лет практики, лорды и леди Пидруда! Здесь нужно дьявольское умение! Он слышит шелест булав в воздухе, он слышит их!

Валентайн не поверил, что можно что-то услышать среди гула разговора, звона тарелок и рявкания Залзана Кавола, комментировавшего жонгляж, но Слит не уронил ни одной булавы. Однако он заметил, что Слиту трудно — руки его были напряжены больше, чем нужно, хватали булаву раньше времени. И все-таки жонглировал он замечательно.

Десять… двенадцать… пятнадцать раз взлетели булавы. И вот все они прижаты к груди жонглера, Слит сорвал повязку с глаз и низко поклонился. Раздались жидкие аплодисменты. Зато Карабелла подошла к Слиту и обняла его. Валентайн шлепнул по плечу товарища, когда труппа сходила с эстрады.

В комнате для артистов сразу же сел, руки его дрожали, он вытирал пот со лба.

— Хоть кто-то смотрел мой номер? — спросил он у Карабеллы. — Поняли ли они, что я делал?

— Кое-кто смотрел, — мягко сказала Карабелла.

Слит сплюнул.

— Свиньи! Сами комнату переходят с трудом, а когда делается настоящий номер, сидят и болтают…

Валентайн еще не видел товарища в таком гневе. Жонглирование вслепую, видать, дает себя знать, подумал он. Подошел и обнял Слита за плечи.

— Что тебе с того, что они ничего не поняли? Ты показал высший класс работы! Ты был превосходен.

— Не совсем, — угрюмо ответил тот, — синхронность хромала…

— Да все было отлично! — настаивал Валентайн. — Такого мастерства я еще не видел. Какое тебе дело до того, как смотрят на него пьяные торговцы? Разве твое искусство предназначено их душам?

Слит слабо улыбнулся.

— Жонгляж вслепую выбивает из колеи…

— Мне очень жаль, что ты расстроился, дружище.

— Сейчас пройдет. Мне уже лучше.

— Ты сам себя огорчаешь. Скажу тебе еще раз — ты был великолепен, а все остальное не имеет значения.

Он повернулся к Шанамиру.

— Сбегай-ка на кухню, попроси там мяса и хлеба. Слит работал тяжело, ему нужна заправка. И спроси там вина.

Слит и вправду обмяк. Он выглядел очень усталым.

— У тебя добрая душа, — сказал он Валентайну, протягивая ему руку, — ты прямо вытащил меня из ямы…

— Я видел, как тебе больно.

— Постараюсь больше не распускаться, — сказал Слит. — Ты прав: мы жонглируем для себя, а зрители наши — что они для нас! Случайные люди…

Еще два раза видел Валентайн жонгляж вслепую в Пидруде. Еще два раза наблюдал, как Слит, напряженный, сжатый, как пружина, сходил с подмостков. Это была адская работа. Валентайн старался как мог, чтобы помочь отдохнуть товарищу, снять напряжение.

И уже дважды новый жонглер видел страшные сны. Один раз к нему пришел сам Понтифик и повел его в Лабиринт. Там было множество улочек, темных, извилистых, они брели по ним бесконечно долго. И где-то, может быть, близ центра Лабиринта, Понтифик вдруг исчез, а Валентайн, сделав шаг, провалился и полетел куда-то, к самому ядру Маджипуры…

В другую ночь Коронованный, ехавший на своей колеснице через Пидруд, увидел Валентайна и поманил его за собой. Они остановились у игорного заведения и там начали бросать маленькие диски в цель. В награду за меткие броски им дали связку белых пальцевых суставов, а когда Валентайн спросил, чьи это кости, лорд Валентайн засмеялся, дернул себя за бороду, огрел тезку насмешливым взглядом и бросил:

— Посмотри на свои руки!

Валентайн глянул и увидел, что пальцы его исчезли…

Слит и Карабелла, которым он снова поведал свои сны, ничем не помогли ему, а лишь повторили совет обратиться к толкователю снов, как только они уйдут из Пидруда.

Отъезд близился. Фестиваль закончился, кораблей Коронованного в гавани уже не было, дороги были заняты отъезжающими — люди из провинции возвращались домой. Залзан торопил свою труппу закончить все дела в Пидруде, чтобы двинуться в гастрольную поездку.

Последнее почему-то опечалило Шанамира. Валентайн заметил, настроение мальчика.

— Я думал, тебе хочется уехать отсюда. Жаль оставлять город?

Шанамир покачал головой.