Валентин Фалин – уникальная фигура советской дипломатии

Не раз и не два не использовались козыри, которые, благодаря достижениям наших ученых и технологов, обеспечивали приоритеты СССР на ключевых направлениях военного дела. Зачастую мы оказывались в роли догоняющих из-за упущений, в частности в материаловедении, в электронике, в точном приборостроении. И конечно, давала себя знать нехватка средств для реализации фундаментальных отечественных наработок. Из шести-семи изобретений претворялось в жизнь только одно.

Ущербным было невнимание к тому, что соперник шел на временные договоренности с нами, когда ему по разным причинам требовалась передышка. По большей части поверхностным являлось разбирательство, почему так упорно Вашингтон, Лондон и Париж отрицательно реагировали на наши предложения отказаться от милитаризации новых открытий в физике, химии и других решающих сферах современной науки, которые диктуют другое измерение пространства и времени.

Отсюда назидание. Компьютерная революция раскрыла невиданные горизонты перед человечеством. Благо это или проклятие? Правовое поле размывается электронным цунами. Наши стратегические доктрины не могут отрываться от подобных реалий. Они должны, в свою очередь, ориентироваться на тенденции научного, технологического, конструкторского развития на перспективу в 15—20—30 лет. Особенно в областях, где мы, несмотря на утечку умов, пребываем впереди планеты всей. Достоверный прогноз способна дать консультативная группа, сформированная из ученых и экспертов высшей квалификации. Их оценки не должны подчиняться политической конъюнктуре и наитию заказчиков. Рекомендации такой группы выиграют, если они будут ас-симетричными, отражающими наличие альтернативных точек зрения.

Действительность многократно подтверждала афоризм лауреата Нобелевской премии Н. Бора: то, что кажется невероятным сегодня, может оказаться самым правильным завтра. В любом случае, особенно в противостоянии враждебным вызовам, выигрывает тот, кто умеет находить точку опоры в самом себе.

2014

Московская битва – переломное событие Второй мировой

Судьба одарила меня знакомством с плеядой полководцев, чьи имена начертаны на скрижалях Великой Отечественной войны. Встречи с ними позволяли выверить суждения историка о знаковых событиях, из которых складывалась архитрудная Победа. Воспроизведу диалог с И.С. Коневым. Вопрос: «Какое из сражений, в которых вам довелось участвовать или командовать, вы назвали бы – опустим эпитет «главное» – ключевым на коварном пути одоления врагов?» Маршал: «Вне всяких сомнений, Московская битва. Она во многом предопределяла не только дальнейший ход Отечественной, но и всей мировой войны. Рад, что ты это понимаешь. Не убеждай меня, а убеждай других».

Прежде чем представить читателю факты, подтверждающие оценки И.С. Конева и аналогичные суждения маршала Г.К. Жукова, полагаю уместным поубавить дегтя в изображении трагической картины первых недель и месяцев, выпавших на нашу долю с вероломным нападением нацистской Германии.

Да, вероломное. Но гром грянул не с ясного неба. Наша разведка докладывала политическому руководству исчерпывающие данные о сосредоточении войск вермахта в непосредственной близости от советских границ. Расхождения в пару-тройку недель, касавшиеся даты агрессии, не меняли общей картины. Уроки польской, французской и балканской операций вермахта не пошли впрок. Сказались лакуны в командных структурах – последствие расправ 1937—1938 годов над офицерскими кадрами старшего и высокого ранга.

Злопыхателям, смакующим наши тяжкие неудачи и поражения в начальный период Отечественной войны, стоило бы заглянуть в «Военный дневник Фр. Гальдера» (начальника Генерального штаба сухопутных сил рейха). Никто не заподозрит этого соавтора «Барбароссы» в желании хотя бы обмолвиться добрым словом в адрес нашей страны.

Неоспоримо – в первые часы и дни немцы извлекали максимум выгоды из-за просчетов высших штабов Красной армии в обустройстве линии обороны и отсутствия взаимодействия соединений и родов войск. Лишь на пятый день немецкая радиоразведка зафиксировала, что Москва восстанавливает «непосредственное руководство боевыми действиями». На восьмой день немецкое командование впервые установило «массовое разрушение» мостов при отступлении советских войск. Тем не менее еще какое-то время к немцам попадали обильные запасы продовольствия и стратегических материалов. До одной трети потребности вермахта в горючем покрывалось за счет трофеев, словно не хватало спички, чтобы это добро при отходе уничтожить.

И тот же Гальдер почти на каждой странице фиксирует, как самоотверженно и даже «фанатически» сражались защитники Отечества. «Бои с русскими носили исключительно упорный характер. Захвачено лишь незначительное количество пленных».

На тридцать четвертый день войны автор дневника констатировал: «Фактор внезапности ныне миновал… Совсем другой противник, поэтому – совсем другой опыт. Своеобразие страны и своеобразие характера русских придает кампании особую специфику. Первый серьезный противник».