Читаем Валерий Лобановский. Четыре жизни в футболе полностью

Позабавил Валерий Васильевич и своим мнением по поводу того, что уважение между представителями клуба и масс-медиа при определенных условиях может быть взаимным, а не напоминать улицу с односторонним движением. Расстраиваясь из-за того, что болельщик неохотно посещает динамовский стадион и не дав ответ, почему при этом вторая команда играет на загородной базе, Лобановский заключил, что нет смысла играть вдали от вестибюля спортбазы в Конче-Заспе, если зритель так пассивен. Думается, причина совсем в ином. На зрелищные матчи с участием своих любимцев зритель повалит толпой.

Лобановский на сей раз разочаровал меня. Я не услышал даже намека на анализ прожитых им четырех лет с командой, и тем более, упаси Боже, признаний в собственных ошибках».

Сознаюсь: статью я писал, как говорится, на свежих эмоциях. Лобановского всегда считал человеком интеллигентным, уважающим не только свое мнение, но и точку зрения оппонента, если она при этом еще и профессионально аргументирована. В данном случае молчаливая позиция на пресс-конференции уважаемого мною человека и тренера не позволила выполнить журналистское задание.

Статья уже была сдана в набор. Я предвидел острую реакцию на нее со стороны динамовского руководства, но отступать не собирался. В конце концов, я выполнял свой профессиональный долг, а мои публикации вовсе не обязательно должны ласкать слух футбольных бонз. Время нынче не то, когда «коллективное мнение» абсорбировало в себя мнение индивидуума. Уважение подразумевает взаимность.

На следующий день мне позвонили из Москвы. Человек с сиплым голосом представился сотрудником одной из местных газет. Разговор пошел о статье. Московский коллега рассыпался в дифирамбах.

— Наконец-то в Киеве нашелся журналист, который не побоялся, — как было сказано на другом конце провода, — «назвать вещи своими именами»»? Если не возражаете, наша газета напечатает вашу статью полностью, — подливали елей из «белокаменной».

— Возражаю, — я был тверд, ибо не желал, чтобы мое имя использовали против клуба, которому я отдал свое сердце еще в восьмилетием возрасте. Да и неизвестно, в каком виде статья будет напечатана, если все же появится на страницах «Зеркала недели».

— Ну ладно, — незнакомец заметно сбавил обороты. — Я, с вашего позволения, на днях перезвоню.

Звонков из Москвы больше не было. Возможно, потому, что по моей просьбе главный редактор снял ее со спортивной полосы. Однако каким-то путем она все же попала в руки Лобановского. Когда мы встретились 7 ноября 2000 года в зале ожидания аэропорта «Борисполь», Лобановский сразу же сказал, что обязательно напечатает ее. Я не совсем понял, шутит он или говорит серьезно. Видать, статья задела его за живое. Иначе бы он отреагировал на нее спокойнее:

— Может быть, есть смысл Виталию Галинскому прослушать лекции в киевском инфизе по теории и практике футбола, — в голосе Лобановского отчетливо улавливались нотки иронии.

— С удовольствием, — я принял вызов. — но при условии, если эти лекции будете читать вы, Валерий Васильевич. С не меньшим удовольствием я заодно посетил бы ваши лекции по основам журналистского мастерства. Ведь вы нередко поучаете журналистов, как им следует писать о футболе...

— Только молодых, неоперившихся, ведь они порой сочиняют такое, что сам барон Мюнхгаузен позавидовал бы, — добродушно произнес Васильич. — Вот смотри, — без всякого нажима продолжал Мой маститый собеседник, — Виктор Александрович Маслов не очень-то баловал прессу откровениями. Самое сокровенное доверял только двум журналистам — москвичу Александру Виту, а в Киеве — твоему отцу, Леониду Галинскому. Ты задумывался, почему?

Слова Лобановского встряхнули воспоминания отрочества. В конце 1963 года к нам домой позвонили из Украинского совета «Динамо» и позвали к телефону отца — спортивного обозревателя газеты «Киевская заря». По окончании-; беседы отец стал поспешно одеваться, хотя за окном уже темнело.

— Куда ты так поздно? — спросил я его.

— Слышал слова из песни: «Трое суток шагать, трое суток не спать, ради нескольких строчек в газете...» Так вот, в киевском «Динамо» новый тренер — Виктор Маслов. Динамовское руководство доверяет мне первым представить его киевским читателям...

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
Девочка из прошлого
Девочка из прошлого

– Папа! – слышу детский крик и оборачиваюсь.Девочка лет пяти несется ко мне.– Папочка! Наконец-то я тебя нашла, – подлетает и обнимает мои ноги.– Ты ошиблась, малышка. Я не твой папа, – присаживаюсь на корточки и поправляю съехавшую на бок шапку.– Мой-мой, я точно знаю, – порывисто обнимает меня за шею.– Как тебя зовут?– Анна Иванна. – Надо же, отчество угадала, только вот детей у меня нет, да и залетов не припоминаю. Дети – мое табу.– А маму как зовут?Вытаскивает помятую фотографию и протягивает мне.– Вот моя мама – Виктолия.Забираю снимок и смотрю на счастливые лица, запечатленные на нем. Я и Вика. Сердце срывается в бешеный галоп. Не может быть...

Адалинда Морриган , Аля Драгам , Брайан Макгиллоуэй , Сергей Гулевитский , Слава Доронина

Детективы / Биографии и Мемуары / Современные любовные романы / Классические детективы / Романы