Валет червей

Как хорошо оказаться дома! Я благодарила судьбу за то, что сумела сохранить холодный ум и честь. Здесь, дома, казалось невероятным, что я была близка к тому, чтобы лишиться того и другого. С каждым днем Эверсли с его безумной Гризельдой и Эндерби с его привидениями становились все дальше - только Дикон, возможно, составлял, исключение. Воспоминания о нем жили во мне и пробуждались в самый неожиданный момент.

Лизетта желала знать все подробно. Я рассказала ей о Гризельде, но скрыла свои чувства к Дикону. Я чувствовала, это следует хранить в тайне. Она выслушала меня и призналась, что в Турвиле без меня было очень скучно.

Интерес Шарля к войне между Англией и ее американскими колониями ничуть не уменьшился. Я даже сказала ему, что это единственная тема его разговоров.

- Твой народ вступает в заранее проигранную войну, - рассуждал мой муж. - Им следует знать, что они потерпят поражение.

- Я не могу поверить в то, что мой народ будет побежден колонистами, которые все равно являются частью моего народа. Это похоже на гражданскую войну.

- Гражданские войны - самые страшные. Более того, моя дорогая, за колонистами будет стоять мощь Франции.

- Я в это не верю.

- Тогда позволь сообщить тебе кое-что. Твои англичане потерпели крупное поражение при Саратоге, и при дворе только об этом и говорят. Наш Луи заключил пакт с колонистами. Что ты скажешь на, это?

- Против Англии? Он улыбнулся.

- Бедняга Луи, он хочет мира С трудом удалось убедить его, что он не рискует вступить в настоящую войну. Я, честно сказать, немножко запаниковал. И не стесняюсь тебе в этом признаться. Я просто испугался того, что будет объявлена война в то время, как ты находишься в Англии.

- И что это значило бы?

- Ну, то, что связаться с тобой было бы нелегко. Возможно, у тебя не было бы возможности вернуться домой.

- Ты имеешь в виду, что мне пришлось бы остаться в Англии?

- Не беспокойся. Я пришел бы тебе на помощь. Но это могло оказаться сложной задачей. Во всяком случае, сейчас мы не находимся в состоянии войны, но британский посол отозван из Парижа.

- И что это означает?

- То, что англичане не слишком довольны нами.

- Я буду молиться за то, чтобы между нашими странами не разразилась война.

- Теперь, Лотти, ты дома, в безопасности, и ты уже никуда не поедешь.

Лето в этом году наступило рано. Клодина быстро подрастала. В феврале ей исполнилось два года, и теперь она уже вовсю болтала и бегала. Она была очаровательным ребенком, темпераментным, несколько своевольным и эмоциональным. Ее настроение менялось очень быстро, и она легко переходила от слез к смеху, так что все домашние стали чуть ли не ее рабами.

В начале июля у нас появился гость. Я, Лизетта и дети были в саду, когда одна из служанок сообщила, что какой-то джентльмен желает меня видеть.

- Он приехал издалека и спрашивает именно вас, мадам.

Я встала и пошла за ней.

Там стоял Дикон. Он улыбался мне с таким видом, словно не сомневался в радушном приеме. Мое сердце подпрыгнуло, но тут же меня охватили самые противоречивые чувства.

- Дикон! - воскликнула я.

- Ну что ж, похоже, что ты рада видеть меня, Лотти. Я знал, что так и будет. Я приехал по делам в Париж и был уверен, что если ты узнаешь о том, что я был во Франции и не заехал к тебе, ты мне этого не простишь.

- Тебе следовало предупредить меня.

- Не было времени. Я выехал сразу, как было принято решение, что я должен отправиться в Париж. И вот я здесь.

- Ну проходи. О твоей лошади позаботятся. Ты, должно быть, голоден.

- Скорее, я жажду видеть тебя.

- Пожалуйста, Дикон, - сказала я, - дока ты находишься здесь, в доме моего мужа...

- Все понял, - ответил он. - Обещаю, мое поведение будет безупречным.

Пришел вызванный служанкой конюх, а я повела гостя в дом.

- М-да, - произнес он. - Прекрасное место. Я бросил взгляд на Обинье, но не стал заезжать туда. Мне показалось, что твоя мать не очень обрадуется моему появлению. Мы с ней никогда не были близкими друзьями. И вообще я хочу провести как можно больше времени с моей обожаемой Лотти.

- Ты обещал...

- Всего лишь изящный комплимент очаровательной хозяйке и ничего более.

Даже когда он оглядывал холл, я заметила в его глазах оценивающее выражение. Он прикидывал стоимость окружающих вещей. С этим ничего нельзя было поделать. Таков уж был Дикон.

Я послала служанку за Шарлем и велела подать закуски и приготовить комнату для гостя.

- Ты, видимо, пробудешь здесь несколько дней? - спросила я.

- Конечно, если будет позволено.

- В качестве родственника ты имеешь на это полное право.

- Лотти, ты такая красивая. Знаешь, когда я вдали от тебя, то забываю о том, как ты прекрасна. Но при встрече с тобой во мне все вспыхивает вновь, и еще признаюсь, что всегда ношу в своем сердце твой образ.

- Еще один пример самообмана, - бросила я. Принесли закуски, и я провела Дикона в небольшую гостиную рядом с холлом и сидела с ним, пока он ел. Услышав в холле шаги Шарля, я вышла к нему.

- Шарль, - сказала я, - у нас гость. Ты уже слышал о Диконе. Он был по делам в Париже и решил навестить нас.