Валкинар: Грехи отцов (СИ)

В один момент жрец сменил тактику и не стал контратаковать. Затем, он резко вскинул левую руку вперёд и выпустил красноватый луч. Не успев увернуться, Талис инстинктивно выставила жезл вперёд, принимая удар. Жезл вспыхнул и с громким треском разломался, а рука волшебницы вмиг потяжелела от мощной отдачи заклинания. Торжествующе крикнув, Орвилл выпустил два луча молнии из обеих рук. Чародейка едва успела возвести вокруг себя голубоватую защитную сферу. Морщась от боли в левой руке, Талис обеими руками поддерживала купол, дребезжащий от натиска магии Орвилла. Жрец, уже уверовавший в свою победу, подходил к женщине всё ближе и ближе. С каждым его шагом натиск усиливался, у Талис носом потекла кровь, а сама чародейка рухнула на колени от напряжения, но не сдавалась. На лице Орвилл, больше напоминающего маску, отобразился мерзкий оскал из-за чего его обнаженные зубы стали казаться ещё крупнее.

Рыжеволосая волшебница, понимая, что силы на исходе, решила воспользоваться одним трюком, которому её научила близкая подруга Идрисэйд. Он заключался в том, что когда противник со всей силы пытается сломать твой защитный барьер — нужно резко снять защиту, махнув рукой в любую сторону, а самому откатиться в противоположном движении рук направлении. Соперника отнесёт по инерции, а значит временно дизориентирует. И именно этот момент нужно использовать для контратаки. Проблема в том, что Талис ещё не разу не доводилось прибегать к этому приёму, и она была не уверена, что он сработает. Но выхода не оставалась.

Чародейка махнула обеими руками влево и барьер исчез. Если бы она осталсь на месте, то луч, с грохотом пробивший дыру в халупе, попал бы в неё. Но Талис сразу же легла на живот и, откатившись вправо, ударила качнувшегося в сторону Орвилла кинетической волной. Вырвавшаяся с гулом волна отшвырнула изуродованного культиста прямо к стене одного из домишек, а его жезл отлетел в сторону. Хоть удар явно выбил дух из жреца, но тот был достаточно крепок и остался на ногах. Талис не дала времени ему опомниться и телекинезом стала видоизменять древесину, из которой был сделан заброшенный дом, отламывая от стены куски и превращая их в своеобразные оковы, словно корабельные канаты, оплетающие Орвилла по всему телу.

Жрец хрипел и кричал, пытаясь вырваться, но безуспешно. Голубые глаза чародейки выпучились, а черты лица исказились от переполнявшей ярости. Талис сжимала дерево всё сильнее, она слышала, как трещат кости Орвилла, сам жрец стал сдавленно кричать, а из его рта и носа потекла чёрная, как смола, кровь.

— Вы проиграли уже тогда, когда позволили мне выкрасть принцессу! — булькающим голосом прокричал Орвилл. — Для неё всё кончено! — со смешком добавил он.

Талис ничего не ответила. Вместо этого она с криком выпустила из обеих рук потоки пламени. Огонь сразу же поглотил Орвилла и, несмотря на отсыревшее дерево, перекинулось на остальную хибару. Жрец громко и отчаянно орал от невыносимой боли, но волшебница не прекращала высвобождать магию. Ночной воздух пропитал запах горящего дерева и палёной плоти. С каждым мигом крики Орвилла становились всё слабее. Минуту спустя охваченное пламенем, обуглившееся тело культиста дёрнулось в последний раз и затихло.

Лишь после этого волшебница устало опустила руки и рухнула на землю. Пролежав так пару мгновений, Талис затряслась от рыданий и прикрыла ещё горячеватыми, после заклинания, ладонями лицо, по которому покатились слёзы. Она не в первый раз лишает кого-то жизни, но не ожидала от себя такой жестокости. Орвилл был мерзавцем, но чародейка не желала обрекать его на столь мучительную смерть. Что на неё нашло?!

Из-за звуков собственного плача Талис не услышала, как к ней кто-то подошёл и положил руку на плечо.

— Госпожа Талис, что с вами? — бережно спросил мужской голос.

***

Пока волшебница пыталась победить культиста, Фландэль и Сиримон вели свой кровавый поединок. Оба, как и любые другие люди благородных кровей, с детства были приучены к весу стали в руке и владели искусством фехтования. Схватка была яростной. Каждый пережил ни одну военную компанию, но Фландэль был моложе, а Сиримон брал опытом.

Работая кистью, Фландэль обрушивал на Сиримона один шквал ударов за другим, но граф умело блокировал их, уйдя в оборону. Со стороны схватка мужчин походила на яростный танец, где ошибка одной из сторон стоила ей жизни.

Нанеся рубящий удар шпагой, Фландэль оказался в невыгодной позиции, чем воспользовался Сиримон. Согнув правую в руку под прямым углом, граф заблокировал удар, из-за чего клинок короля скользнул вдоль его оружия, а сам монарх слишком близко качнулся по инерции, и противник сбил его ритм ударом плеча. Лишив короля защиты, Сиримон собирался нанести бросок остриём, но Фландэль совершил вольт и контратаковал тем же приёмом.

— Если у тебя осталась хоть капля уважения к своей земле и народу, то сдайся уже, глупец! — прорычал Сиримон, отразив атаку и перейдя в наступление. — Ты лишь мочишься против ветра!

Яростный обмен ударами сопровождался звоном стали и искрами, выбиваемых шпагами.