Валленштейн

— Это, ваше преподобие, колдунья навела порчу на моего несчастного господина, из-за её злых чар он не спал, не ел в течение почти двух недель. — С этими словами слуга кивнул в сторону оцепеневшей девушки.

— Теперь всё понятно, — протянул монах с угрозой в голосе. — Немедленно схватить эту мерзкую колдунью и развратницу, надеюсь, трибунал святой инквизиции разберётся с этим дьявольским отродьем и исчадием ада. Скажи своему господину, что я жду его в гостиной! — велел монах тоном, не терпящим возражений. — А блудницу немедленно отвести в подземелье!

Ханна, наконец, очнулась, рухнула на колени и, ломая руки, запричитала:

— Святой отец! Пощадите меня! Клянусь Господом Богом и Девой Марией, я ни в чём не виновата! Я любила его милость господина графа и всё, что здесь произошло — просто ужасное недоразумение! Его милость господин граф пытался взять меня силой, а я, как только могла, защищала свою честь! О, святой отец, умоляю вас, отпустите меня ради всего святого! Я ни в чём не виновата!

— Не упоминай всуе имя Господне, подлая блудница! — прошипел монах. — Уведите это вместилище мрази!

— Октавио! Октавио! Я ведь любила тебя! Спаси меня! — в отчаянии закричала девушка, когда Курт поволок её к выходу.

Пикколомини прекрасно слышал отчаянные вопли своей возлюбленной, но в настоящий момент ему было не до предмета своей страсти.

Когда он, переодевшись, мрачный и злой появился в гостиной, монах неторопливо расхаживал из угла в угол, нервно теребя чёрные кипарисовые чётки. Увидев графа, он резко остановился и повернулся к нему всем корпусом.

— Memento mori, — произнёс монах иезуитское приветствие.

— Memento mori, — тихо проблеял в ответ Пикколомини. — Ваша экселенция, я помню и всегда помнил о смерти.

— Amen! — закончил монах приветствие. — Это хорошо, сын мой, что ты обо всём помнишь, даже о смерти. Генерал нашего ордена справлялся о тебе, а ты, как я вижу, будучи послушником ордена, погряз в гнусном разврате. Грешишь, блудодействуешь, позоришь честь воина Иисуса, — зло прошипел монах.

Граф побледнел, снова с ужасом чувствуя, как у него в брюхе возобновились спазмы.

Заметив его неопределённое состояние, монах ухмыльнулся.

— Сын мой, можешь сходить и уединиться на четверть часа и поразмышлять над своими грехами, а я пока помолюсь, — милостиво разрешил графу его незваный гость. — Насколько я разбираюсь в этом, ты, судя по всему, принял приличную дозу слабительного снадобья.

— Проклятый костоправ! — в бешенстве воскликнул Пикколомини, почти бегом покидая гостиную.

— Итак, — начал его зловещий гость, когда граф опять вернулся. — Генералу ордена стало известно, что герцог фон Валленштейн, сосредоточив в своих руках командование имперской армией, намерен превратить её в орудие для достижения своих честолюбивых целей, направленных отнюдь не на укрепление влияния Ватикана в Германии. По крайней мере, как ты нам сообщил, имели место даже переговоры с Христианом IV и предпринимались серьёзные попытки вести переговоры с Густавом II Адольфом[175] при посредстве проклятого бастарда, некоего маркграфа фон Нордланда[176], который уже успел совратить с пути истинного своего глупого брата Георга Вильгельма, курфюрста Бранденбургского. Кстати, после того, как этот негодяй прибыл в Мадрид, судя по всему, со шпионской целью, инквизиция никак не нападёт на его след. Однако я чувствую, что этот ренегат где-то поблизости, возможно, даже в самом герцогстве Мекленбургском. Безусловно, при помощи этого нечестивца готовится плацдарм для высадки шведских войск в Передней Померании. С другой стороны, кардинал де Ришелье явно не желает усиления Католической Лиги и всеми силами постарается не допустить союза протестантских государств Германии с Габсбургами, тем более что его величество император — наш воспитанник и никогда не пойдёт на поводу у проклятых протестантов и прочих еретиков. Кроме того, остаётся ещё Англия — заклятый враг Испании и всего католического мира. Как известно, великая Испания — оплот католичества во всём мире и карающий меч в деснице самого Господа Бога — вынуждена пока уступить морское владычество этим гнусным еретикам — британцам, учиняющим разбой во всех морях, где только появлялись паруса христиан. К счастью, в проклятой Богом туманной стране наметился серьёзный разброд, причём не без помощи пуритан: Англия сжирает себя изнутри, и когда это произойдёт, испанские войска высадятся на острове, а на королевский трон будет посажен настоящий католический монарх, ибо Стюарты хотя и католики, но идут на поводу у сборища гнусных и законченных негодяев — так называемого парламента. И вот ты, сын мой, в это время, когда решается судьба будущей Всемирной Католической империи, занимаешься грязным блудом и гнусным развратом с герцогиней и, что ещё хуже, — с этой еретичкой и колдуньей, вместо того чтобы, как истинному воину Иисуса, всячески содействовать достижению нашей главной цели и не дать угнездиться в Германии проклятой протестантской ереси.