Валленштейн

— Это приказ самого генерала ордена иезуитов и самого императора! — жёстко объявил Нитард. — Или вы, дети мои, решали больше не служить ордену и императору? Впрочем, насколько я помню, мой дорогой оберст, ты, как добрый католик, уже успел поучаствовать в двух заговорах против герцога и, если у кое-кого память вдруг оказалась слишком короткой, то я могу напомнить об этих делах! — с угрозой продолжал иезуит. — Итак, первый заговор был организован вами в Пльзене 13 января 1633 года, в него ты, сын мой, и граф Пикколомини попытались втянуть 49 офицеров армии герцога, что, естественно, закончилось неудачей, так как генерал-лейтенант фон Илов, оказавшийся в то время в Пльзене, остался верен герцогу. Ваше счастье, что в этом кругу заговорщиков не оказалось графа Трчка и барона фон Рейнкрафта, иначе вам было бы несдобровать! 20 февраля того же года вместе с графом Пикколомини вы предприняли попытку второго заговора, но уже в более узком кругу офицеров. Впрочем, надо отдать вам должное: вы ловко действовали, спекулируя на осуждении военным трибуналом и казни 12 офицеров после поражения армии под Лютценом. Кстати, граф Пикколомини, да и ты, сын мой, едва не попали в число этих ни в чём не повинных офицеров.

— Поэтому благодаря графу Пикколомини вы, ваша экселенция, всё знаете, — горько усмехнулся Батлер. — Но я добрый католик и предан Папе и императору, а также генералу ордена. Поэтому я обязательно выполню любой ваш приказ, как личный приказ самого генерала ордена иезуитов. Уверен, что и гауптман Деверокс не откажется выполнить свой священный долг.

— Я предан душой и телом Папе, императору и лично генералу ордена, — торопливо заверил Нитарда Деверокс. — Разве не я вовремя прикончил вашего послушника, неосторожно попавшегося в длинные руки герцога четыре года назад во время нападения на нас в лесу по дороге в Шверин? А кто удавил глупую горничную самой герцогини после того, как она пыталась шпионить за герцогом и вляпалась, как муха в мёд? Не сомневайтесь, я тоже выполню всё, что прикажет мне генерал ордена, которому я всегда верно служил! Однако я должен предупредить вас: у герцога — очень сильная охрана!

— Во-первых, сын мой, тогда, четыре года назад, на лесной дороге нападением на карету герцога руководил я, и я благодарен тебе, что ты в нужное время не растерялся и принял единственно правильное решение, как, впрочем, и в случае с горничной герцогини. Во-вторых, свободу действий, как я уже объяснял, обеспечат гауптман Лесли и лейтенант Пикколомини. Они хотя и недалёкие люди, но приказы выполнять умеют. Не останется в стороне и гауптман Гордон. Ваша же задача: подбить своих солдат, которые, как известно, уже давно не получали жалованье, перейти на службу к Максимилиану Баварскому, то есть остаться верными императору и Католической церкви, тем более, что его сразу после устранения герцога император намерен назначить главнокомандующим имперскими войсками и войсками Католической Лиги. Для начала вы, дети мои, выдадите своим солдатам аванс, смею заверить вас, довольно щедрый. — С этими словами Нитард бросил на стол под самый нос Батлеру внушительный мешок, туго набитый гульденами, мешок поменьше грохнул об столешницу перед Девероксом. — Скажете своим солдатам: если они останутся верными императору и согласятся покарать изменника, то они получат вдвое больше! Такое жалованье в армии Максимилиана Баварского будет регулярным, но главное — напомните им, что это — дело чести, ибо, как правило, отпетые негодяи свою алчность скрывают под благочестивыми намерениями.

— Вы хотите сказать, ваша экселенция, что наши солдаты — негодяи и алчные мерзавцы? — вскинулся Батлер.

— Не только ваши солдаты, дети мои, — успокоил его Нитард и добавил с улыбкой: — Можете не сомневаться, в настоящее время честь солдата измеряется количеством золота. Вы скоро в этом легко убедитесь.

— Этого золота с лихвой хватит, .чтобы выплатить жалованье моим солдатам на два месяца вперёд, — растерянно пробормотал оберёт, у которого при виде такого количества золота, задрожали руки, и он тотчас забыл о вчерашнем карточном проигрыше.

— Да, этого больше, чем достаточно, — согласился Деверокс, хладнокровно сгребая золото со стола в свою вместительную походную сумку.

— Итак, сегодня, как только пробьёт полночь, приступайте, во славу Божию. В это время герцог будет пировать в замке Эгер в кругу своих ближайших соратников. Последних тоже следует устранить. Как видите, дети мои, промысел Божий благоприятствует нам. Так что действуйте смело и решительно, без оглядки, без страха и всяких угрызений совести, ибо, как я уже сказал вам: это дело чести, — поднялся со своего места Нитард. — Кстати, я лично буду руководить акцией. Ad malorem Dei gloriam! Благословляю вас на этот подвиг во славу нашей Церкви!

— Amen! — взволнованно ответил оберёт Батлер, принимая благословение патера Нитарда и повторно прикладываясь к перстню на его руке.