Валсарб

Сегодня в школьной уборной, когда дверь моей кабинки случайно распахнулась, я видела, как у одной старшеклассницы из трусов капала кровь, прямо на пол. Она сунула в трусы много-много каких-то бинтов и стремительно выбежала, заметив меня. Рассказать мне об этом некому и некого спросить, что это за болезнь такая может быть. Я собираю их названия, потому что часто болела в саду. Одно время я даже хотела стать врачом, но потом передумала, – все-таки тыкать шприцем с иголкой в живого человека совершенно не вдохновляющее занятие. Нельзя посвятить жизнь строению внутренних органов, морщась от брезгливости.

А Эвтерпа молчит. Сейчас не до стихов, нам задано сочинение на мифическую тему «Кем я хочу стать?». Если бы я честно призналась, меня выставили бы на посмешище перед всем классом. Поэтому по поводу этой мечты я нема, как Русалочка. Ты тоже нем и все-таки говоришь со мной. Я спрашиваю: «Кто я?» Ты отвечаешь: «Ты – то, что тебе снится».

– Вместе с хомяком в кухне поселился домовой, – сказала мама кому-то по телефону. – Да, прям в противоположном углу, у меня там тазики за шкафчиком стоят… Ну и они выкатываются теперь регулярно. Нет… Нет… Никогда раньше не выкатывались сами. Веник поставить? Вверх или вниз ручкой?

С хомяком мы не подружились, он оказался скучным и глупым. Наверное, моя Классная права: я неправильная и ни с кем не умею дружить. Мама предложила придумать хомяку имя, но у меня отказало воображение, оказывается, я совершенно не представляю, как их обычно зовут, поэтому решила назвать хомяка просто Хомяк. Друга не держат в клетке, друга полагается держать за руку. Или на руках. Мне не хочется держать Хомяка на руках, хотя он и не против. Кажется, грызуны не те животные, которые способны привести меня в восторг. Но что поделаешь, это мамин подарок. Я выпускаю его гулять в зале, там все же меньше народу, но он заметно нервничает в открытом пространстве и предпочитает неподвижно сидеть, притаившись, под диваном. Впрочем, чаще всего я о нем забываю, особенно если он не подает признаков жизни в своей клетке, в которой убираться, к слову сказать, я тоже забываю, что очень не нравится маме.

– Ленточку повязать? Прямо на метлу? Зачем домовому ленточка? – спросила мама у кого-то по телефону.

Кое с кем Хомяк нашел общий язык, это точно. С одним из тех, кто прячется по углам, кого мама принимает за домового. Ему нравится Хомяк, и он балуется, выкатывая таз из-за шкафчика. Раньше он жил в детской, этот мальчик, а сейчас он перебрался поближе к Хомяку, вот кто его настоящий друг. Больше у меня нет пристанища у окна в кухне, эти домовые заполонили весь дом, не считая уборной, ванной и прихожей.

– Баба, а домовые существуют?

– Нет.

– А в сказках?

– В сказках бывают.

– А в жизни точно не существуют?

– Или Бог, или домовые. Каждому по вере его. Домовые – это суеверие. Для тех, кто верит в Бога.

– А духи? Духи существуют?

– Хм…

– Если есть Дух Святой, то должны быть и несвятые духи, может, они селятся в домах, как домовые, может…

– Ну ты и фантазерка!

– Но я их вижу, понимаешь? Они как люди, совсем как люди, только печальные, никогда не улыбаются, и глаза у них холодные.

– Можешь записать эту сказку, вырастешь, будет интересно перечитать. Твой папа тоже в детстве всякие истории выдумывал.

– Это не сказка, они живут в доме.

– В каком?

– В нашем доме, то есть в нашей квартире.

– А здесь не живут?

– Здесь у тебя в каждом углу Бог. Одних Божьих Матерей три штуки…

– О, Свента Мария!..

– А души? Души бывают?

– Ну конечно! У всех людей есть душа. И у тебя.

– А отдельные души, без тела, они могут потом в квартире жить?

– Нет. Души без тела попадают к Богу. Он определяет, куда они попадут: в Рай, в Ад или в Чистилище.

– Что еще за Чистилище такое?

– Место, где ты можешь искупить свои грехи, если они были… незначительные. Не смертные, значит. Где ты можешь очиститься для жизни вечной. Такой шанс дается нам, грешным…

– Получается, душа не переселяется в другое тело?

– У души одно тело. После смерти ее ждет Страшный суд. Когда наступит Конец Света, душа встанет из могилы в своем бывшем воплощении, возьмет крест свой и пойдет, дабы предстать перед Богом.

– А далеко идти надо?

– К землям Израильским.

– А сколько это километров от нас?

– Матка Боска, детка, я не знаю…

– А крест где взять, если у всех памятники? Как его тащить, такой тяжелый, к землям Израильским?!

– У каждого человека есть свой крест. И он его несет. Так говорится. И у нас, когда мы восстанем из мертвых, тоже появится крест…

– А те, кто утонул далеко в море, чьих тел не нашли?

– Они тоже восстанут. Не переживай. У Пана Бога каждая душа на счету.