Вальведр

Мадемуазель де-Вальведр обратилась ко мне с этой милой благодарностью, проезжая мимо меня вслед за своей спутницей, уже тронувшейся в путь. Я следил как можно дольше за удивительным видением. Г-жа де-Вальведр обернулась и, благодаря этому движению, я увидал все ее лицо. Так вот она, эта женщина, так задевшая мое любопытство благодаря пренебрежительным недомолвкам Обернэ! Она мне не нравилась. Она казалась мне худощавой и румяной, две вещи, не идущие одна к другой. Взгляд ее был жесткий, так же, как и ее голос, манеры резкие и нервные. Я никогда не стал бы мечтать о таком типе, но зато какой милой казалась мне мадемуазель де-Вальведр, как она была грациозно-симпатична! Каким образом не сказал мне Обернэ, что у друга его есть сестра? Разве он ее не знал? Или он был влюблен и ревниво оберегал свою тайну до такой степени, что не хотел даже намекнуть о существовании любимой женщины?

Я ускорил шаг и явился в деревню скоро после путешественниц. Г-жи де-Вальведр уже не было видно, но ее золовка странствовала еще по лестницам, справляясь обо всем, что касалось экскурсии ее брата. Как только она заметила меня, она принялась меня расспрашивать, не знаю ли я Анри Обернэ.

— Без сомнения, знаю, — отвечал я, — это мой лучший друг.

— О, если так, — продолжала она непринужденно, — то вы, значит, Франсис Валиньи из Брюсселя, и, конечно, уже знаете обо мне? Он, вероятно, сказал вам, что я его невеста?

— Нет, он мне еще этого не говорил, — отвечал я, немного смущенный таким внезапным открытием.

— Значит, он ждал моего позволения. Так вот, скажите ему, что я разрешаю ему говорить вам обо мне, с тем условием, что он будет отзываться обо мне так же хорошо, как о вас. А что вы мне скажете о моем брате и о нем? Правда ли, что им не грозит никакая опасность?

Я сообщил ей, что Обернэ оставался при Вальведре только одну ночь, и что он сейчас вернется.

— Но, — добавил я, — зачем вы до такой степени тревожитесь о вашем брате? Разве вы еще не привыкли к тому, что он часто предпринимает подобные переходы?

— Мне следовало бы к этому привыкнуть, — отвечала она.

В эту минуту за ней пришла от г-жи Вальведр горничная с итальянским акцентом и очень красивого типа. Мадемуазель де-Вальведр рассталась со мной, говоря:

— Подите посмотреть, не возвращается ли с прогулки Анри, и сообщите ему, что Павла только что приехала.

Ну, подумал я, замолкни навсегда перед ней, мое бедное опрометчивое сердце! Ты должен быть братом, только братом этой прелестной девушки. Впрочем, с твоей стороны было бы очень смешно соперничать с любимым соперником, несомненно, гораздо более достойным любви, чем ты. Ты ведь уже и без того немножко провинился тем самым, что слегка вздрогнул при шелесте этого девственного платья!

Я увидал подходящего Обернэ и побежал ему навстречу, чтобы предупредить его о случившемся событии. Его розовое лицо покрылось ярким румянцем, а потом вся кровь отхлынула к его сердцу, и он побледнел до самых губ. При виде этого откровенного волнения я пожал ему с улыбкой руку.

— Дорогой друг мой, — сказал я ему, — я знаю все и завидую тебе, ибо ты любишь, а этим все сказано!

— Да, я люблю всей душой, — вскричал он, — и тебе должно быть понятно мое молчание! А теперь поговорим серьезно. Этот непредвиденный приезд, приводящий меня в восторг, вместе с тем и тревожит меня. Принимая во внимание причуды… известных лиц… или судьбы…

— Скажи прямо, причуды г-жи де-Вальведр. Ты боишься, что она станет препятствовать твоему счастью?

— Препятствовать, нет! Но… она может, все-таки, повлиять… Я не очень-то нравлюсь прекрасной Алиде!

— Ее зовут Алидой. Очень изысканное, но красивое имя, гораздо красивее ее самой! Ее лицо нимало меня не восхитило.

— Хорошо, хорошо, это все равно… Но скажи мне, пожалуйста, раз ты ее видел, зачем она сюда приехала?

— Позволь, как я могу это знать? Мне показалось, что тут замешана супружеская тревога…

— Г-жа де-Вальведр тревожится о своем муже?.. Это не в ее обыкновении. Она так привыкла…

— А мадемуазель де-Вальведр?

— О, она обожает брата. Но уж конечно не она могла повлиять на какое бы то ни было решение г-жи де-Вальведр. Кроме того, они обе отлично знают, что Вальведр не любит, чтобы ездили за ним следом и отрывали его от работы. Тут наверняка что-то кроется, и я побегу разузнать, что именно, если только мне это удастся.

Я побежал одеваться, надеясь, что путешественницы будут обедать в обшей столовой, но они туда не явились. Им подали обед в их апартаменты, и они удержали там Обернэ, с которым я свиделся только поздно вечером.

— Я искал тебя, — сказал он мне, — чтобы представить тебя дамам. Мне поручили пригласить тебя напиться с ними чаю. Это будет маленькое торжество, ибо в 9 часов мы увидим с террасы, как с горы взлетит одна или несколько ракет. Это будет сигналом от Вальведра, ключ которого у меня в руках.

— Ну, а причина приезда сюда дам? Я спрашиваю не из любопытства, мне просто хочется узнать, нет ли тут для тебя чего-нибудь печального или тревожного.