Вам не понять – вы же офицер

Отсюда и основной вопрос, на который за всю зиму не найден ответ. С чего бы Парнееву вдруг самовольно оставлять часть?

Указаний на его убийство тоже не имелось.

Проверять все это в первый раз Гармонин выехал в дивизию в середине января. А когда возвратился, то вся контора слышала, как Шеф Палыча отодрал за то, что тот не разобрался, кто же в дивизии носит часы Парнеева, как о том сообщила в жалобе гражданка Аббасова.

Однако что-то я на воспоминания отвлекся, а о чем тем временем уважаемый коммунист-руководитель по телефону гутарит? Вот же нахватался от казачка-то, от Глушакова…

А Шеф, похоже, Гармонина по телефону допрашивает. Жаль, не слышно, что Толстый отвечает.

– Говоришь, еще вчера после теплого дождичка?

– …

– Боец, значит, гайку снимать пошел и труп в том сугробе нашел, что под забором автопарка?

– …

– Внутри или снаружи?

– …

– Внутри? Эт-т-то хорошо!

– …

– Череп, значит, проломлен? А чем?

– …

– Еще не зна-а-аешь? И ножом дважды в спину. Не знаешь каким?

– …

– А-а-а! Не вскрывали еще? Ну, вот это на самом деле хорошо!

– …

– Ну, пришлю я тебе…

– …

– Кого, спрашиваешь? Да всех пришлю! И сам приеду, будь готов!

– …

– Как готов? Ну, запасайся вазелином и намыливайся. А на вскрытии ты должен стоять возле эксперта! Записывать все, что он произнесет – и в протокол, и не для протокола! Меня не встречать! К самолету прислать какого-нибудь дознавателя, чтобы всех, кто со мной прилетит, в столовую и гостиницу проводил. Всё! До встречи!

Что-то сурово Шеф разговор с Толстым закончил. И трубкой телефонной чуть аппарат военный не развалил. Интересно, какие теперь ценные указания последуют?..

Ну вот и они, долгожданные!

– Всё слышал? – Шеф на меня, стоящего у двери глаза поднял. – Нашел Толстый этого урода! Глухарь[11]на контору повесил! Иди теперь, обрадуй жену, – в отпуск ты пойдешь, когда убийство раскроешь да дело в суд направишь!

«Молчи, Стёпа! – сам себе мысленно бормочу. – Молодец, что не спрашиваешь: а почему я?»

Вот и шеф твои мысли подслушал.

– Ну что ты там мычишь, Ивахов? Я же отмыл тебя! Даже при нашей вшивой нагрузке помог с тебя взыскание снять, которое ты с прежнего места службы привез! Оправдывай теперь доверие!

Шефу за доброе отношение спасибо, конечно, особенно за направленное «авансом» прокурору округа ходатайство о снятии ранее наложенного взыскания. Но раскрывать убийство, когда труп перезимовал в сугробе, занятие-то не козырное! Какие там следы – что на трупе, что на месте его обнаружения, где труп, судя по вопросам Шефа, до весны кем-то скрытый пролежал?.. Ни места преступления, ни орудия убийства, ни исполнителя. А подозреваемых, почитай, вся дивизия, жители гарнизона и его окрестностей, с которыми убиенный «неприязненных отношений не имел».

Однако пора Шефу ответить. Глубокий вдох!

– Есть! Спасибо! Понял, Пётр Афанасьевич! Готов к труду и обороне.

– Еще один пионер, ети его налево! Толстый, тот просто «всегда готов». А ты? К какому труду? К какой обороне? Иди уже домой, Степан! Собирайся! Водку, что в пакете звенит, с собой возьми! Там-то Гармонин, небось, всё в гарнизоне выжрал, пока труп искал.

Что остается? Изображаю исполнительного придурка. «Кругом!» – сам себе командую вполголоса. Не ударить бы при повороте пакетом с бутылками о косяк…

Выхожу из кабинета. А в коридоре никуда не спешу, дальше слушаю. И слышу, как Шеф настойчиво по рычагам телефона стучит – связи с командармом требует. А одновременно Заму бубнит, сомнениями делится.

– Вот же сукины дети! Что наш Гармонин – однокашник Ильича[12],что эти наши поднадзорные военачальники. Разве не мог Толстый ко мне домой вчера дозвониться? А эта голубень военно-воздушная – командиры хорышевские! Разве из воинских уставов не знают, что прокурор армии уведомляется обо всех ЧП[13]не-за-мед-ли-тель-но! Ведь командарму наверняка еще вчера доложили, что труп найден. И командарм молчит! А ведь это он по закону должен мне о преступлениях первым докладывать, а не от меня информации такой дожидаться!

– Да уж, Афанасьич! – подает голос Зам. – Не хватает еще, чтобы прокурор Черноямского гарнизона по привычке о трупе на своей земле раньше нас через свой Дальневосточный округ Главному военному прокурору доложил. Ему-то местные менты наверняка на всякий случай капнули.

При этом в канцелярии дверь открыта и тетки сидят молча – тоже слушают, чем прокурор так взволнован.

А Никиты на службе еще нет – окошко над дверью кабинета не светится. Сбрехну, что ключи от кабинета дома забыл и жду Никиту, ежели кто в коридор выглянет.

Ой, пока тут сам себе обстановку объясняю, кажется, телефонистки Шефу командарма дали.

– Здравия желаю, товарищ Командующий! Это вас Агафонов – прокурор ваш беспокоит.

– …

– Чем обязаны, спрашиваете? Да вот думаю, не пора ли нам в Хорышево слетать.

– …

– Как зачем? Сон дурной видел. Видимо, мяса переел вчера, когда разговлялся.

– …

– Это, говорите, к Полоскалову? А он что, и за антирелигиозную пропаганду в армии отвечает? Так он не потянет! Меня бабка еще в сорок четвертом фронтовом году крестила и до самой школы еженедельно в церкву водила. Так что ЧВС и КПСС отдыхают.

– …