Вампирея капитана Блада

Со шкафута доносились крики отчаяния, крепкая испанская ругань и стоны раненых. Покачиваясь на волнах, «Милагроса» медленно двигалась вперёд; в её борту зияли огромные дыры, фок-мачта была разбита, а в натянутой над палубой сетке чернели обломки рей. Нос корабля был окончательно изуродован, одно из ядер разорвалось внутри огромной носовой каюты, превратив её в щепки. Это было полное и страшное поражение!

Дон Мигель всё ещё продолжал лихорадочно выкрикивать какие-то бесполезные распоряжения, тревожно вглядываясь в густую пелену порохового дыма, медленно ползущего к корме.

– Где «Гидальго», дьявол вас раздери?! Я всех загрызу! Мы переходим на «Гидальго» и дадим бой этому английскому псу…

– Ирландскому, с вашего разрешения! – громко донеслось издалека.

В рассеивающейся дымке показались неясные очертания красного галеона. По мере его приближения становилось ясно, что это был корабль капитана Блада. Его мачты были обнажены. Только на бушприте стыдливо белел парус. Речь, разумеется, не о Бладе, а о его корабле.

Дон Мигель едва не откусил себе язык своими же клыками – он был уверен, что «Арабелла» попытается сбежать от двух повреждённых, но всё ещё грозных противников, но вместо этого доктор под прикрытием пушечного дыма сделал поворот оверштаг и двинулся обратно, на полной скорости сближаясь с «Милагросой».

И прежде чем взбешённый испанский адмирал смог хоть что-то сообразить, послышался лязг абордажных крючьев, как будто железные щупальца вцепились в борта и в пылающую палубу флагмана.

Пелена дыма наконец развеялась, казалось, лишь для того, чтобы окончательно добить нервную систему адмирала: он увидел, как «Гидальго», накренившись на левый борт, быстро идёт ко дну. До полного его погружения в морскую пучину оставались минуты. Команда или те, кто от неё остался, в отчаянии пытались спустить на воду шлюпки.

Потрясённый этим зрелищем, дон Мигель не успел и рта раскрыть, как на палубу его «Милагросы» с рёвом ринулись вооружённые пираты капитана Блада.

– На абордаж!!!

Никогда ещё самодовольная уверенность с такой скоростью не сменялась диким отчаянием, никогда ещё свирепый охотник не превращался так быстро в беспомощного зайчика. Мгновенно проведённая атака, последовавшая за мощным бортовым залпом «Арабеллы», захватила растерянных испанцев врасплох.

Зубастые офицеры дона Мигеля мужественно пытались дать отпор пиратам, вдохновляя своим примером остальных. Но испанские моряки, всегда отличавшиеся завидной храбростью в рукопашном бою, сейчас вдруг растерялись, так как прекрасно знали, с каким страшным противником их заставляют драться, и в большинстве своём сразу предпочли сдаться.

Под натиском корсаров испанцы отступали со шкафута на корму и на нос корабля, а пока этот молниеносный бой свирепствовал на верхней палубе, группа корсаров прорвалась через главный люк на нижнюю палубу и без сопротивления захватила всех канониров, скаливших зубы около своих пушек. Вампиры тоже имеют мозг и тоже отлично понимают, до какого момента стоит строить из себя патриота.

Большая часть пиратов под командованием одноглазого, обнажённого до пояса верзилы Волверстона устремилась на ют, где, окаменев от отчаяния и бешенства, стоял, словно церковная статуя, тучный дон Мигель де Эспиноса-и-Вальдес, адмирал Испании.

Чуть повыше его, на полуюте, строили рожи лорд Джулиан и Арабелла Бишоп. Уэйд был в полном ужасе от этой жестокой схватки, кипевшей на ограниченной площадке палубы. Он видел, как офицер-вампир одним махом почти оторвал руку какому-то корсару, но тут же пал, сражённый сразу пятью выстрелами в голову.

Вопреки частому заблуждению, не серебро и не осиновый кол наиболее опасны для инфицированных. Питер Блад как профессиональный врач всегда настаивал на более простой и радикальной методе – целенаправленном отделении головы кровососа. Если раньше вампир смело шёл один на десятерых, не боясь выстрела в грудь или шпаги в бок, то теперь опытные корсары, окружив зубастую тварь, делали всё, чтобы дружно обезглавить чудовище.

Менее чем через десять минут головы всех ближайших офицеров дона Мигеля были выброшены за борт. Бой продолжался, поскольку испанцев в любом случае было больше, и, учитывая потери с обеих сторон, палуба «Милагросы» вскоре стала скользкой от крови…

Мисс Арабелла целую минуту старалась держаться спокойно и невозмутимо, но, не выдержав творящегося кошмара, с ужасом отпрянула от перил и на несколько мгновений потеряла сознание. На этот раз английскому посланнику не удалось её поймать, и пока дочь плантатора валялась в отключке, самого благородного лорда рвало не переставая…

Наконец крайне ожесточённый бой закончился. Какой-то корсар абордажной саблей перерубил фал, и флаг Испании соскользнул с верхушки мачты. Взревевшие пираты с вдохновенным напором овладели уже всем кораблём, а побросавшие оружие испанцы, как стадо овец без пастуха, столпились на верхней палубе. Умирать за спущенный флаг не хотелось уже никому.