Вампирский клуб вязания

В магазине меня ждал Рейф – я ощутила себя передаваемой из рук в руки посылкой. В квартире, к моей радости, была бабушка. Она поднялась с дивана и обняла меня – и тут я почувствовала запах, от которого мне всегда становилось лучше.

– Ты испекла имбирное печенье!

От нахлынувших чувств я едва не расплакалась.

– Так не хочется, чтобы тебе грозила опасность, – вздохнула бабушка.

Я схватила еще теплое печенье и откусила. Может, оно и не избавило меня от боли и проблем, зато напомнило, что меня любят и я не одна.

– Жаль, нельзя сообщить полиции об убийстве бабушки.

– Если сказать им правду, что они сделают первым делом? – спросил меня Рейф голосом, полным невероятного терпения, словно разговаривал с непроходимой тупицей.

Я села на диван.

– Выкопают тело.

– И что произойдет?

– Они его не обнаружат.

– Именно. Поэтому мы не можем рассказывать, что вашу бабушку убили, – ни полиции, ни кому-то еще.

– Но это убийство наверняка связано со смертью Розмари. В записке говорилось: «Я знаю, кто ты». Что еще она могла увидеть, кроме нападения на бабушку?

– Вы сказали, что почерк не как у Розмари, – напомнил мне Рейф. – Вдруг ее подставили?

Я думала об этом в больнице – между обследованиями у меня было много времени.

– Уверена, записку оставил ее сын.

– Рэндольф? – Бабушка покачала головой. – Нехороший молодой человек.

– Если он сидит на наркотиках, то ради денег пойдет на все. Что, если Розмари видела, кто тебя убил, а дома рассказала об этом сыну?

У бабушки округлились глаза.

– Я вспомнила! В день, когда все случилось, ко мне приходила Розмари. Она умоляла меня снова взять ее на работу, говорила, что ей очень нужны деньги. Она была сама не своя. – Бабушка крепко зажмурилась. – Я сказала ей, что подумаю.

Бабушка так и не открыла глаза. Мы с Рейфом подождали, не скажет ли она что-нибудь еще.

– Да. Я точно сказала ей, что подумаю, – продолжила она. – Уверена: проблема была в ее сыне.

Все это отлично вписывалось в мою догадку.

– Наверное, Розмари бродила возле магазина, дожидаясь твоего ответа, и стала свидетельницей убийства. Придя домой, она обо всем рассказала сыну, а тот решил на этом подзаработать и настрочил записку от имени матери.

– А потом убийца свернул ей шею, чтобы скрыть свою личность, – закончил за меня Рейф.

Глава 16

Я посмотрела на Рейфа.

– Почему вы сказали Иэну, что Розмари могли принести в магазин уже после того, как убили?

– Запах смерти был слабым. К тому же, судя по позе, ее подняли, поддерживая спину и под коленями, а потом намеренно положили в комнате.

По телу пробежала дрожь. Это вам не мышь, которую принес в подарок кот. Это труп, который специально оставил в моем магазине хладнокровный убийца. Зачем?

– Кто-то хочет напугать вас, Люси, – ответил Рейф на мой мысленный вопрос.

– И отлично справляется. Опять же – зачем ему все это? И почему он не убил меня, а только оглушил?

– Не знаю.

Рейф стал расхаживать взад и вперед. Я бы последовала его примеру, но казалось, если я встану, голова у меня просто отвалится.

– А что сказал доктор Уивер, когда обследовал бабушку? – спросила я. – Он смог определить, каким ножом ее ранили? Ножом для разделывания мяса? Кинжалом? Острым столовым?

Бабушка внимательно слушала наш разговор, и ее лицо все больше морщилось от отвращения.

– Хочешь взглянуть? – наконец предложила она. – Шрамы еще свежие.

Конечно! Мне и в голову не пришло, что я могу сама осмотреть бабушкины раны. Я не знала, как лечатся вампиры, но наверняка иначе, чем люди.

– Вампиры исцеляются куда быстрее людей, – ответил Рейф, когда я спросила его об этом. – Однако ваша бабушка еще не завершила переход. Пройдет еще какое-то время, прежде чем она полностью станет одной из нас.

Отлично. С момента нападения на бабушку прошло несколько недель – надеюсь, шрамы пока не пропали и я могу их осмотреть.

– Мы просто отойдем в другую комнату, – сказала бабушка Рейфу.

Мы вдвоем направились в ванную. Бабушка сняла свитер. Я увидела раны, которые кто-то нанес старенькой хозяйке магазина рукоделия, моей любимой бабушке, и меня охватил гнев. Как же мне хотелось причинить такую же боль тому, кто это сделал!

Ран было две: одна – на животе, другая – на груди. Возможно, после удара ножом в живот бабушка бы выжила, но после второй раны – нет. Воткнуть нож в грудь очень непросто: жизненно важные органы защищены ребрами. Убийца отлично знал свое дело.

Шрамы были примерно по четыре сантиметра в ширину, с круглыми синяками на каждом конце, словно от двух металлических горошин.

– Тебе не больно? – спросила я.

– Я теперь почти ничего не чувствую, – покачала головой бабушка. – Я рада, что возрастные болячки тоже пропали. Чувствую себя более здоровой, чем когда-либо при жизни.

– Что ж, это хорошо.

Бабушка с беспокойством посмотрела на меня.

– Но я не хочу, чтобы обратили и тебя. Я хочу, чтобы ты прожила долгую прекрасную жизнь и когда-нибудь стала старушкой-вязальщицей.

– Этого хочу и я, – призналась я. – Мы выясним, кто убийца!

Вернувшись в комнату, я рассказала Рейфу о ранах.

– Подключим к делу вязальный клуб, – ответил он.

– Прошу прощения?