Вампирский роман Клары Остерман

– На это рассчитывал Карнштейн. Чтобы Остерман точно узнал, что его дочь в столице и выдал себя, пытаясь…

– Детектив, – в голосе его прозвучало такое разочарование, что мне стало стыдно.

– Что?

Как мне стыдно, что я тогда не понял.

– Детектив, но как Остерман узнает, что его дочь здесь?

Не успели мы договорить, как нас вдруг перебили.

– Простите, господа…

Рядом точно из-под земли возникли двое юношей в костюмах павлина и вампира.

– Вы сказали “Остерман”? Вы, вы же, господин, – обратился ко мне «вампир», – только что танцевали с Кларой Остерман?

– Это она! – едва ли не теряя сознание, воскликнул «павлин», и я невольно пригляделся к нему не только потому, что костюм был до ужаса нелепый, но и потому что лицо показалось знакомым.

Мы уставились друг на друга, я нахмурился.

– А вы кто такие?

– Мы её друзья!

Тогда я всё ещё не догадывался, что готовилось, да ещё эти музыканты пиликали на скрипках и клацали по клавишам, дамы щебетали как сороки. Могу найти себе тысячу оправданий.

Перья, хрусталь, свечи и бриллианты кружили перед глазами с такой скоростью, что можно было ослепнуть.

И топот каблуков, и смех, и аплодисменты гостей, что хлопали друг другу, радуясь тому, как они же и исполнили танец. Просто пир самодовольства.

Думаю, Шелли и сам не до конца понимал, что произойдёт. Никто из нас не понимал.

А потом стало поздно.

Случилось всё и сразу. Выстрел. И крик. Клара упала на ступени, хватаясь за живот. Сумароков застыл над ней с револьвером в руках. И вспышка яркого света, и тысячи голосов.

Мы все – все до единого, кто был в зале, – ослепли на время. А потом свет так же резко погас. Толпа заголосила, и началась толкучка. Разодетые в пух и прах дворяне отринули благородство и манеры в один момент. Они толкались, пинались, визжали и кричали, ругались и оскорбляли, тянули друг друга за волосы и пихали в лица. Свет моргал и моргал. В глазах рябило.

А потом загорелся один-единственный светильник прямо посреди зала.

И мы все увидели девушку в алом платье и мужчину возле неё.

Они застыли, точно дети, осаленные в игре в горелки. По губам обоих стекала кровь, а у ног лежал мужчина в военной форме.

На короткое мгновение толпа ещё верила, что это лишь игра. Представление. Часть маскарада. Клара медленно обернулась в сторону своего спутника. Тот был без маски, и я узнал его. Сестра Марина не обманула. Владислав Кельх и Теодор Карнштейн – один человек..

И он вместе с Кларой на глазах у всех убили человека.

Снова раздался выстрел. Клара вскрикнула, а Карнштейн упал, когда пуля попала в него.

Уже никто не сомневался, что всё по-настоящему. Затаившиеся сотрудники сыска кинулись вперёд, толпа – к выходу. Меня и Шелли, оставшихся в углу, поток людей почти не тронул. Мы вжались в стены, вцепились в мебель, подоконники, столбы, но остались на месте. А вот «вампира» с «павлином» куда-то унесло.

То, какая поднялась суматоха тяжело передать словами. Свет снова погас. Все кричали. Стреляли. Я тоже кричал, требуя остановиться. А пули летели, и я даже не знаю сейчас, сколько людей погибло.

– Они схватили вампира! – вдруг воскликнул Шелли, вскинув руку.

И я увидел, как Волков собственными руками потащил Карнштейна к выходу.

– Клара побежала наверх, – вырвалось у меня.

Её красное платье показалось на лестнице, когда свет в очередной раз мигнул. Я пошёл на таран, толкал женщин и мужчин без разбору, не жалея, не думая.

На втором этаже было темно. Крик стоял даже там, но я всё равно различил топот Шелли.

– Назад! – гаркнул я. – Бегите.

– Ни за что!

Мы кинулись вперёд по коридору, распахивая одну дверь за другой, пока не заметили горящую свечу в тёмной спальне, бросились на свет и пороге столкнулись с Остерман.

Она застыла, тяжело дыша. По подбородку стекала чужая кровь. Омерзительно.

– Они забрали Тео, – пролепетала она. – Они… вы же обещали арестовать моего отца. А… Тео не виноват. Понимаете? Это всё я. Я… во мне просто что-то отключилось. Я напала на него и… а Тео всего лишь защищал меня.

– Сумароков?! – переспросил я. – Военный министр выстрелил в вас, Остерман?

– Он так назвался… Князь Сумароков. Я не знаю… Вы арестуете меня за это?

Я на самом деле собирался её арестовать, но в этот миг мне слишком быстро пришлось принимать решение, о котором я, возможно, ещё пожалею.

Уже жалею.

Клара попятилась к стене, опёрлась о неё спиной.

– Я не понимаю… ничего не понимаю. Ко мне подошёл Сумароков, – задыхаясь, произнесла она. – Он представился, пригласил на танец… ничего не помню, – она закрыла лицо ладонью. – Я убила князя, да?

– Судя по всему, – мрачно кивнул я. – И я должен вас за это арестовать.

Шелли достал револьвер и, оглядываясь на лестницу, встал между мной и Остерман.

– Послушайте, детектив, – сказал он на брюфоморском, – я знаю, что вам плевать на девушку и остальных. Но эта вещь – путэра – оружие огромной силы. И если он попадёт снова в руки Остермана, случится беда.

– Эта вещь принадлежит государству. Подождите… так вы пришли на маскарад за путэрой?

Шелли не ответил, продолжая настаивать на своём: