Вампиры не обязаны... просить?

— Ах! — Она погрозила ему пальцем. — Ты его съел! Да? Съел Мистера Милитла! — Роберто небрежно пожал плечами. — Чёрт возьми! — Симил шлёпнула Роберто по груди. — Я же сказала тебе, перестать есть моих питомцев — кроме клоунов. Их можно, а от остальных клыки прочь. — Роберто просто таращился на неё. — О, не смотри на меня так, — съязвила она. — Это не честная ошибка. Ты же знал, что пони особенный. Чёрт в велосипедной корзине! Мы поговорим об этом позже, а то опоздаем на самолёт! Возьми багаж, пожалуйста.

Роберто опустил голову и последовал за ней к двери. Нет, теперь нет места для ошибок. Всё шло по плану, и она должна позаботиться о том, чтобы всё так и осталось.

ГЛАВА 22

Семья Антонио жила примерно в часе езды к северо-западу от Барселоны, в одном из старейших винодельческих регионов Европы недалеко от Вильяфранка-дель-Пенедес. И этот район отличался размещением аббатства Санта-Мария-де-Монсеррат, где находится старейший в мире действующий печатный станок и священная Чёрная Мадонна.

По иронии судьбы именно в этом монастыре служил Франсиско. Может, именно поэтому Иш Таб не посещала это место многие столетия и предпочитала проводить большую часть своего времени в густонаселённых городах, которые обеспечивали обильные отвлечения от горя.

Пока машина взбиралась по усаженному деревьями склону холма, аккуратные маленькие ряды скелетообразных, впадающих в спячку виноградных лоз покрывали каждую видимую милю, Иш Таб не могла не вспомнить, как когда-то выглядел мир. Жизнь была намного проще до приручения. И для людей и для божеств.

«Серьёзно?»

Тогда только самые могущественные и богатые люди имели право на хорошую жизнь, свободную от голода, тирании и угнетения. А современная медицина? Ох, каким ужасным несчастьем была жизнь для масс до её появления. Было время, не так давно, когда матери смотрели, как их дети умирают от гриппа. Повезло, если некоторые доживали до совершеннолетия. Да, все боролись. Что же касается божеств, то и для них жизнь тоже не была коробкой разнообразных пончиков, особенно, когда всерьёз задуматься об этом.

В отличие от своих собратьев, способность Иш Таб освобождать душу от тьмы требовала более… личностного прикосновения, так сказать. Долгие путешествия по океанам на слабых деревянных лодках, недели верхом или пешком… Могло уйти месяцев двенадцать, чтобы добраться от портала в Мексике до Восточной Европы или Азии.

Забавно, как тоскуешь по прошлому, по простым временам, но удобно забываешь о трудностях. В этом истинная проблема Иш Таб. Она жила прошлым, выдуманным, совершенным прошлым с Франсиско. Но этого прошлого просто нет. И никогда не было. А теперь она отказалась от чего-то реального ради фантазии. Да, была причина, по которой она назвала Антонио Франсиско, в интимный момент. В глубине души она так и не отпустила его.

Иш Таб нужно жить настоящим. Ни прошлым, ни будущим, где можно надеяться на лучшие дни впереди, а настоящим. Потому что у каждого по-настоящему есть лишь этот момент.

«Хорошо, но прямо сейчас тебе нужно подготовить унизительную речь».

Точно.

Иш Таб раскрыла папку, которую везла в сумке, и ещё раз просмотрела дело Антонио. Пенелопа составила его несколько недель назад, но по какой-то причине не считала важным. Это одна из самых захватывающих семейных историй смертных, с поколениями членов королевской семьи, восходящими к семисотым годам. Однако Иш Таб удивляло не преувеличенное богатство этих людей — у них больше денег, земли и активов по всему земному шару, чем у самой крупной компании в мире — а то, что последние несколько столетий они держались в стороне от всеобщего внимания. Никаких политических связей, никаких газетных статей, никаких приглашений от Опры. А люди одержимы такими могущественными семьями — Кеннеди, английская королевская семья, Гейтс, Гномы — но Асеро не знаменитости.

Иш Таб посмотрела в тонированное заднее окно. Хотя день выдался солнечным, холод просачивался сквозь стекло. Или, может, что-то другое вызывало мороз в её костях. Когда машина проезжала через открытые ворота с табличкой Асеро на кованом железе, гордо изогнувшейся над дорогой, Иш Таб отчётливо ощутила растущее присутствие тёмной энергии.

У неё застучали зубы.

— Le subo la temperatura, señorita?

— No, gracias[32].

Он мог бы включить печку и на тридцать градусов, но ничего не изменилось бы.

По какой-то причине Антонио приехал сюда, и теперь Иш Таб знала, что всё плохо. Ни один смертный или бессмертный, если уж на то пошло, не захотел бы сюда приехать. И это его дом? Он здесь вырос?

Машина ехала по склону холма, открывая акры спящих виноградных лоз. Водитель доехал до других ворот, на этот раз закрытых. Подъехав к переговорному устройству, шофёр опустил стекло. Не успел он заговорить, железные ворота скользнули в сторону, скрипя и скуля, будто готовя сцену к фильму ужасов, сюжет которого вот-вот войдёт в апогей.

Чёрт. Место жуткое. И это говорит Богиня самоубийц.