Вампиры ночи

Я плохо спала, и психотерапевт, с которым разговаривала по телефону, сказал мне, что галлюцинации могут быть признаком посттравматического расстройства. Снова бросаю взгляд, но Майкела все еще там, ее длинные вьющиеся волосы рассыпаны по плечам, она смотрит на меня. На ней фетровая шляпа, которая всегда меня раздражала. Та самая, с зеленой каймой.

– Майкела! – выкрикиваю я.

Мне все равно, кто на меня смотрит, я должна до нее добраться. Но она не отвечает и не машет рукой, просто стоит там и улыбается, будто ждет меня уже целую вечность.

Бегу вдоль платформы к выходу, чтобы перейти на другую сторону и добраться до сестры, но в эту же секунду мимо меня на полной скорости проносится поезд. Я пристально смотрю сквозь его размытые окна, но происходит невозможное. Как только поезд ушел, исчезла и Майкела.

– Ты как себя чувствуешь? – спрашивает меня Джексон.

В последнее время он часто так делает – спрашивает о моих чувствах в каждом письме, которое высылает мне. На него это не похоже.

Мои руки все еще дрожат от видения в метро, от того, что после я бегала еще пятнадцать минут, выкрикивая ее имя.

Кладу дрожащие руки на колени. Моему боссу не нужно знать, что вместе с бессонницей, ночными кошмарами (в тех редких случаях, когда мне удается заснуть) и странными паническими атаками, я теперь могу добавить в свой список галлюцинации.

– Все в порядке, – отвечаю ему.

– Ты хорошо справилась. – Джексон бросает на меня свой знаменитый взгляд. Словно он одновременно горд и разочарован и словно я сижу перед ним голая. Что в итоге заставляет думать о нем голом. И что совершенно не помогает мне с той комбинацией настроений, с которой я сейчас имею дело.

– Твоя статья имела большой успех. У нее рекордное количество просмотров, – произносит он со своим глубоким английским акцентом.

– Рада, что мой предсмертный опыт увеличил твои доходы от рекламы, – отвечаю я.

Он смеется, и понимаю, как сильно скучала по этому придурку.

– Саския, я бы не отправил тебя в Москву, если бы знал, что все будет так плохо. – Он наклоняется вперед, соединяя кончики пальцев в форме домика. Его глаза вспыхивают желтым, и я вспоминаю, что он такой же Перевертыш, как и Димитрий. За исключением того, что, когда смотрю на Джексона, все, что вижу перед собой, – это гладкие мускулы пантеры. Он бы никогда не причинил мне вреда.

– Я могу за себя постоять, – говорю ему.

– Конечно, можешь. Шпилька? Там так было написано? – Он опускает взгляд на мои ботинки и корчит рожицу. – Рад, что сегодня ты не на шпильках.

В умении сказать то, что обычно не выразить словами, ему нет равных. Не существует такого понятия, как «слишком рано», если речь заходит о Джексоне и неуместных шуточках.

– Лукка в порядке? – спрашиваю я.

Он утвердительно кивает.

– Ты правильно поступила, – говорит Джексон. – Мистер Волков сообщил нам, что он приказал своей команде узнать, как далеко Константин зашел с изготовлением наркотиков. Знаешь, если бы ты проникла в лабораторию неделей позже, лекарства от солнца были бы доступны Вампирам по всему миру. Ты спасла много жизней, Саския.

– Недостаточно, – отвечаю я, думая об Асель и ее парне.

– Для того, кого попросили лишь написать историю, ты справилась очень хорошо. К сожалению, число твоих жертв возросло, но зато у тебя получилась сенсация.

Знаю, что он шутит, но это правда. Русалки, Перевертыши, Вампиры. Кого еще мне придется взорвать или убить, чтобы докопаться до сути? Затем мысли возвращаются к Майкеле и к тому, что сказал Константин. Он слышал о ней. Я видела ее в метро. Она где-то есть!

Мои расследования приводят меня в самые темные места в этом дерьмовом Сверхъестественном мире, но знаю, что именно в нем у меня получится найти свою сестру. Поэтому мне нужна эта работа и поэтому я никогда не прекращу ее искать.

– У меня есть для тебя работа, – обращается ко мне Джексон. – Если ты готова.

Я киваю и жду. Он молчит.

– Ты выглядишь взволнованным, – говорю ему, наблюдая, как лоб Джексона хмурится. – Скажи, что мое следующее задание связано с Фейри, уклоняющимся от налогов в Нью-Джерси, или с котенком-Перевертышем, пропавшим без вести в Бостоне. Сейчас я справлюсь с любой легкой работенкой.

– Эта тебе не понравится. Замешаны Ведьмы.

– Нет.

– Ты единственная, кто может попасть туда и все проверить.

Вздыхая, отклоняюсь на спинку стула. Он не отстанет, пока я его не выслушаю.

– Разве на Мальдивах нет Гномов, о которых бы могла получиться отличная история, или Нимфы на Бора-Бора? Отправь меня туда.

У него хватает порядочности улыбнуться моей шутке. К моему несчастью, Сверхи редко селятся в спокойных экзотических местах.

– В готическом квартале Барселоны кое-что произошло. Появился неизвестный символ, и, по слухам, пропала глава АМ.

– Марибель? – изумляюсь я. Это та «опасность», о которой писала моя мать?

– Ты знаешь ее? – спрашивает Джексон. – Конечно, ты ее знаешь. Должно быть, она подруга твоей матери.

В ответ утвердительно киваю.

– Последние пару дней мама пыталась дозвониться мне, хочет, чтобы я приехала к ней. Она кажется взволнованной.