А декорация-то моя все-таки подвигается; думаю, что она научит меня более широко
видеть и писать.
Она во всех отношениях заслуживает критики, но для меня важно одно – выполнить ее
с подъемом.
Край добряка Тартарена нравится мне все больше и больше – он становится для меня
новой родиной. Но я не забываю Голландию – именно по контрасту я много думаю о ней.
Скоро продолжу письмо.
Вот я опять и взялся за него. Как мне хочется показать тебе то, что я сейчас делаю.
Я в самом деле страшно устал: писать и то трудно. Подробнее напишу лучше в другой
раз. Скажу лишь, что замысел декорации начинает теперь приобретать зримые очертания.
Позавчера снова написал Гогену и повторил ему, что здесь он, вероятно, скорее
поправится. И сделает также немало хороших вещей.
Выздоровление, конечно, потребует известного времени.
Но, уверяю тебя, если сейчас у меня так много замыслов и они так ясны, то это в
значительной степени объясняется хорошим питанием. Вот что нужно каждому, кто занимается
живописью.
Сколько нужно перемен, для того чтобы художники смогли бы начать жить, как живут
рабочие! Ведь столяр или кузнец производит гораздо больше, чем они.
Для живописцев следовало бы устроить большие мастерские, где каждый имел бы
возможность регулярно трудиться.
Я в полном смысле слова валюсь с ног и ничего не вижу – так хочется спать и так
устали глаза…
Эту неделю я работал над пятью картинами. Таким образом, количество картин
– деревья белы от нее снизу доверху. Поэтому я просто вынужден ничего не делать. Я проспал
16 часов подряд и до некоторой степени отошел.
Завтра окончательно приду в себя после этой сумасшедшей гонки.
А неделя была все-таки недурна – целых пять полотен! А если за такое приходится
потом расплачиваться, что ж – это в порядке вещей. К тому же, если бы я работал медленней, я
не управился бы до начала мистраля.
Когда погода хорошая, ею надо пользоваться – без этого тут ничего не сделаешь.
Чем занят Сёра? Если увидишь его, передай от меня, что я работаю над декорацией,
состоящей уже сейчас из 15 полотен размером в 30, и что для завершения ее мне потребуется
еще самое малое штук 15. Прибавь, что в этой большой работе меня нередко поддерживает
воспоминание о нем и о посещении его мастерской, где я видел его прекрасные большие
картины.
Мне очень хочется иметь автопортрет Сёра. Я написал Гогену, * что предложил ему
обмен портретами, прежде всего, в расчете на то, что они с Бернаром уже сделали немало
этюдов друг с друга.
Но поскольку я ошибся в своем предположении и Гоген написал свой автопортрет
специально для меня, я не хочу меняться, так как считаю его работу слишком для этого
значительной. Он настаивает, чтобы я согласился на обмен, и осыпает меня похвалами, которых
я не заслуживаю. Поэтому довольно о нем. Посылаю тебе статью о Провансе, на мой взгляд,