была попытка совместной работы в «Желтом домике» в Арле, окончившаяся, как известно,
трагически для Ван Гога. С этим событием и связаны письма Винсента: четыре первых,
датируемые июнем – октябрем 1888 г., настойчиво зовут Гогена в Арль, два последних,
отправленные в январе 1889 г. и в июне 1890 г., посвящены воспоминаниям об Арле и новым
планам совместной работы, которым не суждено было осуществиться.
494-а
Дружище Гоген,
Я очень часто думаю о тебе, и если сел за письмо только теперь, то лишь потому, что не
хотел писать пустых фраз…
Хочу сообщить тебе, что я снял здесь, в Арле, дом из четырех комнат.
Мне кажется, если я найду еще одного художника, который захочет разрабатывать тему
юга и, подобно мне, будет так поглощен работой, что согласится жить, как монах, раз в две
недели посещая бордель, а в остальное время не отрываться от работы и не терять попусту
время, тогда все устроится превосходно. Я здесь один и немного тоскую в одиночестве.
Вот почему я уже давно намеревался откровенно поговорить с тобой.
Ты знаешь, что мы с братом высоко ценим твою живопись и очень хотим, чтобы жилось
тебе поспокойнее.
Тем не менее мой брат не в состоянии одновременно посылать деньги тебе в Бретань и
поддерживать меня здесь, в Провансе.
Не хочешь ли ты устроиться тут вместе со мной? Если мы обоснуемся вдвоем, у нас,
может быть, хватит па жизнь. Я даже уверен, что хватит. Лично я, взявшись за такой сюжет, как
юг, не вижу оснований от него отказываться.
Я приехал сюда больным, выздоровел здесь и не склонен отрываться от юга, где почти
круглый год есть возможность работать на воздухе.
Жизнь тут, правда, несколько дороже, но зато и больше шансов делать хорошие
картины. Как бы то ни было, ты можешь перебраться сюда, если только мой брат сумеет
выкроить для нас 250 фр. в месяц. При этом условии мы справимся.
Нам придется только почаще готовить еду самим и нанять прислугу, которая приходила
бы к нам на несколько часов в день, что позволит избежать расходов, связанных с гостиницей.
Ты будешь отсылать моему брату одну картину в месяц, а прочими распорядишься, как
тебе угодно.
Мы с тобой немедленно начнем выставляться в Марселе, прокладывая таким образом
дорогу как себе, так и другим импрессионистам…
Мне кажется, что для поправки здоровья тебе прежде всего нужен покой. Если я
ошибаюсь и здешний климат окажется для тебя чересчур жарким, мы что-нибудь придумаем.