Ван Вэй Тикет (СИ)

-- Тебе говорю, -- зловеще прошептал он. -- Не маячь.

Я мигом присел, откатившись с аллеи к Большому Башке.

-- Видел кого-то из наших? -- напряжённо спросил он зловещим шёпотом.

Я мотнул головой, чувствуя, как внутри нарастает радостная волна. Теперь, в этой страшной ночи, я не один.

Тем не менее, сидеть на корточках -- праздник невеликий. Прошло несколько минут, и ноги стали зверски болеть. Хотелось просто сесть в траву. А Голове-дыне хоть бы хны -- словно всё детство провёл на корточках.

-- Чё делать будем? -- спросил я, отдавая старшинство Большому Башке.

Он не ответил. Он не строил далёкие планы. А то, что вершилось сейчас, откровенно не понимал.

-- Найти бы кого ещё, -- хрипло признался он.

-- Это вряд ли, -- ответил я. -- Может, мы последние, кто ещё не поисчезал.

-- Ты с Лёнькой всё время шарился, -- вспомнил Голова-дыня. -- Где его потерял?

Моё лицо дёрнулось от укола горя.

-- Утилизировали, -- ответил я тоном ведомого на расстрел. -- Как и положено в лагере этом. Знаешь, что за лагерь-то, где мы щас?

Я думал, что он тупо скажет название, но Кабанец лишь нахмурился:

-- Ну?

-- Утилизационный, -- сказал я с каким-то циничным злорадством, будто общая скорбная участь меня не касалась. Я ждал вопросов, чтобы медленно, со вкусом, разъяснить, что здесь и как.

Но вопросы не прозвучали.

-- Утилизационный, -- с каким-то напряжением проговорил Большой Башка, а потом добавил. -- А, знаешь, когда мне покупали сюда билет...

И вдруг замолчал. Отвернулся даже. Словно догадался о чём-то важном, но таком, чего не должен был знать я. А мне некогда было спрашивать. Я увидел, что повар свернул с аллеи и двигался теперь в нашем направлении.

Мы старались не дышать. Наверное для Кабанца это не в пример труднее, чем мне. Такой массе требуется уйма воздуха. А ещё терзала боль в отсиженных ногах.

И тут я чуть не сел, ибо локоть Кабанца немилосердно ткнул в бочину.

-- Слышь, Димыч, -- прошептал Большой Башка. -- Тебе с этим кентом не совладать. А я попробую. Сейчас я его отвлеку, а ты рви из лагеря.

Он вдруг сунул мне перочинный ножик, до которого раньше никому не позволял дотронуться, потом бросился под ноги повару, а тот споткнулся и нелепо упал. После они схлестнулись, обхватили друг друга и укатились во тьму.

Я понял, что сейчас рванусь на помощь. Что нельзя вот так просто взять и убежать. Даже если тебе приказали.

Я даже вскочил, чувствуя блаженное ощущение, когда натянутые жилы получают свободу и избавляются от боли. Глаза впились во мрак, выискивая точку, где шевеление тел, сплетённых схваткой, выдавало продолжающуюся борьбу.

Зелёно-фиолетовая молния ударила в ту точку. Запахло электричеством. Медленно подойдя к выбитой лунке, я наклонился. Я боялся увидеть два мёртвых тела, но в лунке не было никого, словно электрическая стрела пробила земную твердь насквозь и уволокла за собой и Кабанца, и повара к антиподам.

Ещё одна молния ударила в землю почти рядом со мной. Я заметил на руках россыпь маленьких разрядов, словно крошечных светляков, исчезающих с тихим потрескиванием.

Почему-то я вспомнил чёрную водокачку в лагере девчонок и внезапно стал считать молнии местью Йомы, лишённой подпитки нашей вчерашней вылазкой. В эту секунду призрачные ловушки перестали пугать. Я понял, что следующая молния долбанёт в меня.

Стало ясно, что утилизация продолжается. Лишних людей оставаться не должно. И зелёные молнии тоже служили поставленной цели. Ноги сами сорвались с места и понесли меня по аллее в самое её начало, где в ночной мгле угадывалась арка с надписью "One Way Ticket".

Выскочив из лагеря, я молил неведомые силы дать мне знак. Какое-то утверждение, что для меня существует путь обратно. К чёрту избранность. Пусть я буду самым обыкновенным мальчишкой. Но буду! Только дайте мне шанс добраться до дома!

А взор рыскал по дороге, выискивая ловушки, чтобы вильнуть в сторону и обойти их хоть за пять километров. Я уже был близко от той черты, где когда-то валялась солидная мобила. Но сейчас никакого айфона прямо по курсу не наблюдалось. Скорость упала до минимума. Может, это очередная ловушка? Или шлагбаум подняли, и путь открыт? В любом случае попытаться прорваться стоило. Не сидеть же в лагере, дожидаясь окончательной утилизации?

Я обернулся, увидев, как отдалилась арка входа. Зелёные молнии продолжали шпарить по лагерю. И били они достаточно далеко от того места, где, дрожа от напряжения, остановился я. Лесная тьма, словно шапка-невидимка, пока решила меня спрятать.

И тут я снова услышал барабаны. Что-то внутри двойственно напряглось. С одной стороны, покалывал страх: обнаружили!!! С другой, поглаживала надежда: а вдруг я тоже избранник?! Впрочем, надежду эту плотно переплели с животным ужасом смерти. Пришлось снова повернуться спиной к арке.

По дороге, неспешно приближаясь, двигалась троица страшенных лохматиков. Один бил в барабан, даря округе тревожную дробь. Двое тянули к чёрному беззвёздному небу лапы с факелами.

Интересно, Лёнька ждал? Или его подло поймали?