Ваня (СИ)

Ваня чувствует, как кто-то силком поднимает ему веки. Он смутно видит перед собой бледное пятно незнакомого лица.

- Проснись, сволочь! Атака началась. Пошёл вперед.

Наконец, до Вани доходит смысл его слов. Ваня наваливается грудью на высокую стенку окопа. За счёт работы рук и ног ему удаётся подняться и, когда казалось, что он уже вылез, вдруг соскальзывает вниз. Он пытается успокоить дыхание, чтобы повторить попытку. К нему молча подходят два бойца и, взявши под обе руки, ловко подбрасывают его так, что он оказывается на верхушке бруствера. Ваня вскакивает на ноги. Справа и слева от себя видит неясные очертания фигур. По каким-то приметам он определил в них своих товарищей.

- Вперёд! За Ро-о-одину-у! - многоголосо кричат сзади.

Будто скованная одной цепью, шеренга солдат начинает одновременное движение вперёд. Первые шаги Ване даются достаточно легко, но с каждым метром снег становится глубже и рыхлее. Неожиданно его левая нога полностью проваливается в снег и, не достав до твёрдой земли, зависает в воздухе. Ваня пытается помочь себе другой ногой, но и она не находит опоры. Он пытается ползти за счёт рук, но только глубже проседает в снег.

Он оглядывается по сторонам. Оценить обстановку мешают края вырытой им снежной ямы. Но он чувствует, что товарищи уже далеко. Ужас одиночества, заставляет его интенсивнее работать руками, но он только глубже зарывается в снег. Он вытягивает голову, чтобы позвать на помощь. В это время слева раздаётся оглушительный взрыв. Невероятная сила, словно хватает ветер за голову, которую он не успевает спрятать, пытается его выдернуть вверх. Его рот наполняется воздухом, щёки раздуваются, и в одно мгновение его левая щека, как тряпка, рвётся от рта до уха. Ветер вдруг сникает. И тут же раздаётся второй взрыв, но уже дальше, и третий уже справа, и вновь сильный порыв ветра. Ваня успевает спрятать голову, но сверху на него падает огромный ком снега и хоронит его. Ему нечем дышать. Судорожными движениями головы ему удаётся пробить толщу. С хрипом он заглатывает воздух. Первые секунды, кажется, проходят в полной тишине, но едва приходит осознание спасения из снежной могилы, он начинает слышать звуки боя: взрывы, автоматные и ружейные выстрелы, крики.

Накопив силы, Ваня ползёт вперёд, оставляя за собой глубокую неровную борозду. Он ползёт до тех пор, пока не утыкается на нечто, похожее на бревно. Ваня смахивает снег и видит человеческую голову с залепленными снегом ртом и глазами. Он в ужасе откидывается назад. В это мгновение близко взрывается мина. Его тело взмывает в воздух, несколько раз переворачивается и падает на самый верх вновь образовавшейся снежной горы.

0x01 graphic

- Солдат, жив?

- Жи-ив, - порванным ртом тянет Ваня.

- Потерпи немного, всё будет хорошо, - говорит медсестра Нина и перекатывает окровавленного солдата на низкие носилки-волокуши, укреплённые на лыжах. Она впрягается в лямки и на четвереньках ползёт в сторону своих. Перед глазами Вани медленно ползёт свинцовое серое небо. Веки его тяжелеют и смыкаются...

Ваня лежит в кровати, накрытый белой простынёй. Над ним склоняется женское лицо.

- Очнулся? Вот и славно.

Ване знаком её голос. И лицо тоже кажется знакомым.

- Вот сейчас мы тебе голову немного приподнимем и попьём горяченького чайку с травками.

Её прикосновения приятны Ване. Он невольно улыбается. По вкусу напиток напоминает клюквенный морс, который Ваня попробовал на привале по дороге в пионерский лагерь "Заветы Ильича". Да, да! Ну, конечно же! Склонившаяся над ним женщина лицом очень похожа на девочку, с которой сидел в кузове грузовика.

От чая тепло разливается по всему телу и, достигнув живота, отдаёт резкой болью.

- Покричи, покричи, - говорит женщина, - легче станет.

Несмотря на боль, Ваня улыбается.

- Ничего, я потерплю. Спать хочется, - говорит он, будто извиняясь. - Сестра, можно спросить?

- Конечно.

- Я не чувствую своего тела, будто во мне весу нет никакого. Это нормально?

- После операции так всегда бывает. Это пройдёт. Спи, Ваня, спи.

Медсестра Нина отходит от кровати и смахивает слезу.

0x01 graphic

Каждое утро происходит одно и то же: баба Груша протирает ему лицо грязным, мокрым полотенцем и потчует белым, как мел, овсяным киселём. Самостоятельно ни умыться, ни поесть Ваня не может. Он - ампутант, без обеих ног и левой руки. Его единственная правая рука - плохо слушается и, кажется, потихоньку костенеет. Его лицо изуродовано шрамом - от уха до рта.