Ванька-ротный

При выходе на задачу и поиск голова у разведчика должна быть ясная |работать безошибочно, быстро и четко, должно быть ясное мышление и не затуманенные бессонницей мозги. Он должен улавливать вокруг всё, даже мелкие, незначительные детали и карты.| Человек должен обладать мгновенной реакцией |светлым, проникновенным разумом|. Тут каждое мгновение |может всё изменить,| нужно решать умом. Когда мы пришли с командиром полка на опушку леса, он вышел вперед и встал за крайнюю толстую ель. Достав бинокль, он долго смотрел |куда-то| вперед. Открыв планшет и проверив свои наблюдения по карте, он подозвал меня и спросил:

— Где твои разведчики? Нужно послать их по дороге вперед, я сам хочу посмотреть, где немцы сидят. Кто старший во взводе?

— Старший сержант Сенько! — ответил я.

— Пусть возьмет с собой человек восемь-десять. И подойдет ко мне.

— У нас всего осталось шесть |человек|.

— Шесть, значит шесть!

Я послал Сергея за ребятами. Они |стояли сзади| сидели в снегу за ельником. Подошел Сенько.

— Пойдешь с группой ребят по дороге, — сказал командир полка. — Выйдешь в направлении вон той отдельной рощи и поднимешься за бугор. А я буду сам наблюдать за вами |оттуда|.

— Светло! — возразил было Сенько.[200]

— Ничего! Нечего время терять! Отправляйтесь!

Ребята кучкой вышли на дорогу, оторвались от опушки леса и пошли в сторону немцев.

— По дороге в светлое время! — подумал я.

Немцы обычно ждут на дороге нашего приближения. На дорогах при подходе к деревням в светлое время обычно и гибнут разведчики. Они попадают под прицельный огонь |в упор|. А где сидят немцы, с двадцати шагов их не видно. На опушку леса вышли комбат и командиры рот |по-видимому показались наши солдаты из пехоты|. Им тоже нужно знать, что будет с разведкой при подходе к отдельной роще. Мы стояли за деревьями, а кто-то вылез из них.

Кто-то вылез неосторожно вперед. Потому что тут же сразу послышались далекие, глухие раскаты орудийных выстрелов и к опушке леса понеслись снаряды |целой чередой|. Командир полка тут же ушел по дороге в глубину леса за поворот, пехота подалась немного назад, а мы с Сергеем остались и наблюдали за ребятами.

Я попробовал было лечь, но из-за сугроба |снега| ничего не было видно, я поднялся на ноги и встал за толстый ствол высокой ели. Снаряды ложились по опушке леса и вдоль дороги. С каждой минутой обстрел усиливался. Группа Сенько дошла до снежного бугра |на дороге| поднялась на него и стала неестественно пятиться. Ни звуков винтовочных выстрелов, ни трескотни пулемётов не было слышно. Полета трассирующих тоже не было видно. Я увидел, как трое взмахнули руками и стали валиться на спину. Ну вот, Бридихин добился своего! Глаза у меня были открыты, я ясно видел происшедшее, но вдруг почувствовал, что оторвался от ели и отключился от внешнего мира. Мысли мои вдруг ушли во внутрь. Что было дальше, я ясно не помню. Я лишь почувствовал, что меня что-то ударило между ног. Как будто до этого я сидел верхом в седле на кобыле и был внезапно выброшен из седла. Острой боли при этом не было. В памяти произошел какой-то провал. То ли меня |наяву| снарядом ударило, то ли всё это я видел во сне. Очнулся я в блиндаже, открыл глаза и посмотрел в потолок, пытаясь вспомнить, что же, собственно, произошло. Смотря на верхние ряды бревен первого наката, я стал изучать их шершавую кору. Закопченные сучкастые бревна были разной толщины. Здесь были такие — толщиной в руку. Сергей сидел на корточках около железной печки. Всклокоченный, в сиянии |пылающего| пламени.

— Это меня мина или меня снарядом?

Сергей поворачивает голову, говорит тяжело:

— Не знаю. На повозке отправились в лес. Обратно ещё не вертались |вернулись|. Ночью пойдут вытаскивать раненых и убитых.

Вечером ко мне в землянку пожаловал |майор| Денисов.

— Ты что расклеился? Командир полка хотел с тобой поговорить. Капитана Чернова убило. Снаряд разорвался в проходе блиндажа, где он стоял. Мне доложили, что ты сильно контужен. Вот я и зашел к тебе.

— У меня нижняя часть спины болит. Хочу встать и не могу.

— Ладно, лежи! В штаб вернусь, велю лошадь за тобой послать. Отправим тебя в санроту.