Варадеро не будет

И не дождавшись ответа громко расхохотался. Он смеялся так долго и заливисто, что индейцы, даже не зная причины, заразились его весельем. Путешественник вскочил с табуретки, сложил ладони под подбородком, и, извиваясь нижней частью туловища, противным голосом запел:

– Если б я был султан, Мухаммед Абдул, я б имел триста жён и детей аул. Но в советской стране при таких делах сколько лет бы дали мне, ой, спаси, Аллах.

Никто, даже Марат, не понял ни слова, но последним тактам все уже прихлопывали и подвывали.

– Я рад, что ты веселишься, брат Пашка, – по-своему понял смех Бизон. – Поэтому повторю. С тобой остаются шесть жён, десять детей и три охотника.

– Решил на меня лишние рты спихнуть? Да чем я их всех кормить-то буду?! – взревел Моторин. – Электричеством? Оно же как огонь – дарит тепло и свет, помогает готовить еду, но нельзя есть сам огонь!

– Как хорошо сказал! – чмокнул губами в восхищении индеец. – За это надо выпить!

И тут же отвесил смачный подзатыльник принюхивающемуся к коньяку Марату.

– Не смей даже нюхать, – строго наказал он. – Только когда сам станешь вождём.

И чуть смягчившись, добавил:

– Или после того, как твой ребёнок пройдёт обряд инициации. Но не раньше.

Седой Хвост поманил Моторина рукой и негромко, так что за пределами лагеря почти не было слышно, пояснил:

– Когда мы пили это зелье в прошлый раз, я был сам не свой. А на следующий день много думал.

Понятно, с похмелья часто появляются философские мысли, вспомнил Моторин, но вслух ничего не сказал.

– Так вот. Все вы знаете, что, когда Великий дух создал человека, он поместил в него частицу своей души. Через неё он с небес смотрит на людей, оценивает их поведение и подсказывает, как в какой ситуации поступить.

Индейцы дружно закивали.

– А это зелье спрятало меня от Великого духа. И тогда моим разумом завладел тотем. Хорошо, что у меня это бизон, а если был бы волк, или росомаха? Тогда всем вокруг пришлось бы худо.

– Подожди, – отмахнулся рукой Моторин. – Ты скажи, чем мне такую толпу народа кормить? У нас и на пятерых-то еды не хватит.

Бизон важно надул грудь, посмотрел на Пашку сверху вниз, несмотря на то, что ростом был чуть ниже, и проговорил:

– Я не оставлю своих людей голодать. Поэтому даю на всех пять мешков плодов земли, зелёных поросят, три мешка маиса, трав для вкуса…

После его слов в землянку принесли кожаные мешки с провизией. Моторин тут же влез внутрь и убедился, что «плоды земли» – это мелкая, со сливу, картошка, а «зелёные поросята» – кабачки цуккини. Вождь же тем временем плотно вошёл в роль благодетеля и поучал:

– Мясо вам добудут охотники, я для того их и оставляю. Им надо построить жильё. А ты за холодное время, – его палец повелительно упёрся в грудь Моторину, – научишь мальчишек делать железные вещи, а ещё сделаешь на каждого мужчину племени по ножу и ещё одну волшебную лодку.

Пашка сделал твёрдый шаг вперёд и Бизону пришлось убрать нагло торчащий палец.

– Забирай своих людей и свои продукты, – сквозь зубы отказался он, – и проваливайте. Я тебе что, подчинённый?

Он схватил замершего в удивлении вождя за плечо и с силой развернул в сторону выхода. Седой Хвост очнулся и начал сопротивляться, но Пашка взял его на болевой и потащил наружу против воли. На ходу обернулся и молча махнул головой несостоявшимся жёнам, мол, тоже проваливайте. Девчонки невероятным финтом протиснулись между вождём и стеной, и торопливо затопали босыми пятками по деревянным приступочкам.

Бизон рычал, вырывался, но каждое движение вызывало боль в вывернутом локте. Только возле двери он упёрся левой в притолоку и напрочь отказался выходить. Поупиравшись, противники остановились. Индеец вывернул голову и посмотрел на русского почти трезвыми глазами.

– Никогда больше не угощай меня своим зельем, – еле слышно сказал он.

Как ни странно, Моторин понял всё без перевода. Он согласно кивнул и выпустил локоть старого охотника.

– Сейчас я попрошу принести травяного отвара, – продолжал вождь. – Мы сядем, попьём и поговорим, как следует двум мудрым мужчинам.

Он высунулся наружу, с секунду покрасовался, скорее всего, чтобы все видели, что их вождя никто не победил. Затем поговорил с девушками, которые стайкой толпились у двери. Те дружно прыснули в сторону.

За чаем Моторин начал первым.

– Ты думаешь, что варить железо очень просто, – без обиняков начал он. – А для этого надо сначала много чему выучиться. И, прежде всего, читать.

Последнее слово он произнёс по-русски, и Бизон тут же удивлённо поднял брови.

– Ну… – замялся Пашка. – Это значит, разбирать знаки на бумаге так же, как ты видишь следы в лесу.

Моторин достал тетрадку, в которую мальчишки записывали новые слова, нюансы металлургии и прочие наблюдения. Когда-то он их приучил вести что-то вроде словаря, который со временем разросся почти до дневника. Пашка открыл его на первой попавшейся странице. Это оказался неумелый, но уже с размерами, чертёж судна на воздушной подушке. Очень удачно. Моторин показал рисунок вождю.

– Узнаёшь?

Тот долго вглядывался, но потом всё-таки покачал головой.