Varia

Но само по себе без лица, приучив к пониманию [нрзб.] необходимости, трансцендентной, отчужденной необходимости, – было нужно. Только на этой почве можно было бороться за лучшую ее редакцию.[Нрзб.] одно было против другого. Внутренние противоречия, которыми нужно было пользоваться. За что был я. Начиная с [нрзб.] из текстов Маркса и Энгельса, о чем так отзывается Жиссельбрехт, не имеющий понятия о реальных исторических процессах, происходивших на одной шестой части земного шара.

Фриче⁵⁶, Маца⁵⁷ в их Hervorhebungen[подчеркивание, выделение (нем.)] материально-жреческих, организованных обществ с подавлением личности (что и у венгерца Ligetti, и у Hauser’a⁵⁸, и у Гелена⁵⁹) – определенная философия истории, «лево-правая», прокладывающая дорогу «культу». Но и более широко все левое тяготение к империализму, хотя бы и «красному».

Народность (к моей стенограмме 60 и вообще 61 )

Нужно больше подчеркнуть связь идеи народности с романтикой [нрзб.] и славянофильством (но и другое).

Расширение той ленинской схемы, которую систематизировал Луначарский по Ленину, – два пути⁶². Вопрос шире противоположности либерализма и демократии. Доказательство – великие консерваторы человечества. Но анализ должен быть тем же, продолжением его. И этот охват более ранних явлений дает возможность понять и некоторые запоздалые формы времен распада на «два пути» по Луначарскому, запоздалые или возродившиеся в их запутанности (в связи с поворотом истории – Толстой, Достоевский, отчасти даже Тургенев, Фет).

Необходимо связать теорию цикла с моей старой теорией 30-х годов о великих консерваторах человечества (→ максимум «свободного духовного творчества»). Они представляют собой единственно возможный выход из круга в их время. Как представители «свободного духовного творчества» они принадлежат будущему.

Но вместе с тем это одновременно и бунтари, с элементом фатального сверхчеловечества, в большей или меньшей степени (таковы люди эпохи Возрождения, таковы мудрецы греческой философии) и неизбежно – представители определенного господствующего класса, в рамках которого они действуют (опять же – в большей или меньшей степени), ибо они должны и отделить себя от «русского бунта, бессмысленного и беспощадного», и не только русского: тайпины и жаки – не лучше. Одним словом, это Tertium datur[третье данное (лат.).] по отношению к противоречию] верхов и низов.

К изданию моих статей 30-х годов

К статьям 20-х годов: [нрзб.] прогресса, неполноты подъема, реакционной формы, неизбежности появления реакционной эпохи, имеющей свое прогрессивное содержание. Увы, так и при советской власти, такова сталинская эпоха. Но как бороться? Вот вопрос.

Пример: отношение Маркса к Бисмарку и южнонемецким [нрзб.] и демократам. На почве нового.

Для понимания культа личности и всех подобных поворотов в прежней истории

Обязательное следование за оторвавшимися прогрессивными эпохами реакционных до тех пор, пока есть разница между вырвавшимися вперед элитарными слоями населения и отставшей массой. До тех пор возможна и обязательно будет опасность деспотической демагогии и прогресса в реакционной форме, приводящей в конце концов к тупику, стагнации. В этом тайна первого классового строя – азиатского способа производства. И это особенно ясно выступает в тех случаях, когда классовые градации стерты, нет отношения буржуазии и всего третьего сословия, а есть просто разница между горожанином и сельским жителем, развившимся, образованным и темным и так далее. Господство лучшего над худшим, поправленное обратным делом – местью худших, поддерживающих деспотизм.

Поэтому не абстрактная антитеза элиты, свободных и так далее против темноты и несвободы, а непременно вместе с массой и поскорее к ликвидации позорного неравенства с ней.

К предисловию дискуссии против вульгарной социологии

1. Объяснить, откуда такая ярость. Ведь это все – люди элиты. Их возмущение, их искреннее негодование.

2. Теория законности всех этапов, они всегда были правы, виновных нет. Следствием чего является цинизм. Примеры этого.

28. IV.68.

Это наши старики [историки] 30-х годов ходят вокруг меня и суетятся, как севастопольские матросы вокруг упавшей бомбы, стараясь замазать грязью дымящийся фитиль. А то разорвется и всех разнесет. Но чудо-богатырей среди них нет, и фитиль все еще горит. Да и не бойтесь, милые люди. Что есть, то есть, и все равно будет видно, а специального намерения унизить вас у меня нет и не бывало.