Вариации на тему любви и милости

Святитель Николай Сербский подчеркивает, что спасение рода человеческого Сыном Божиим есть проявление Божественной любви. В этой связи можно говорить об «искуплении» или о «восстановлении справедливости», но обозначенные понятия осмысляются через призму любви, которая есть основополагающий принцип и цель воплощения Сына Божия и Его Жертвы. Святой Николай в своем рассуждении следует Первому посланию апостола Иоанна: Любовь Божия к нам открылась в том, что Бог послал в мир Единородного Сына Своего, чтобы мы получили жизнь чрез Него. В том любовь, что не мы возлюбили Бога, но Он возлюбил нас и послал Сына Своего в умилостивление за грехи наши (1 Ин. 4, 9-10) (24, с. 75).

Глубина любви Божией открылась нам через κένωσις, то есть через самоуничижение и самопожертвование Сына Божия, через Его служение, страдания и, наконец, величайшую Жертву, добровольную смерть на Кресте (25, с. 75-76). Любовь Божия несравненно выше любви рыцарей и героев, так как Господь пострадал не за невинную или верную девушку, не за людей праведных и честных, а за грешников, убийц, обманщиков, воров, алчных разбойников, клятвопреступников и безбожников, пострадал за пораженные грехом испорченные души людей, которые прежде смерти были уже мертвы (26, с. 76-77). Святитель Николай (Велимирович) руководствуется словами апостола Павла: Едва ли кто умрет за праведника <…> но Бог Свою любовь к нам доказывает тем, что Христос умер за нас, когда мы были еще грешниками (Рим. 5, 7-8).

Особый характер любви Сына подчеркивает тот факт, что Он никогда ничего не делал ради Себя, Своих интересов, ради Собственного удовлетворения и славы, ради того, чтобы исполнить Свою волю, но, как Он Сам много раз говорил (см.: Ин. 6, 38; 14, 31), всегда стремился исполнить волю Отца и искал Его славы (27, с. 77).

Великая любовь Сына состоит и в Его смирении, ибо Он полностью посвятил Себя служению людям – учил их, заботился о них, питал, поил, направлял и исправлял, радовал, прощал, пошел ради них на мучения, страдания и, наконец, на смерть (30, с. 79-80).

Именно это отличает Христа от многочисленных героев, вождей и великих мира сего, которые готовы пожертвовать всем и всеми, но не собственной жизнью, которые боятся лишь одного: жертвы ради других, но готовы, напротив, пожертвовать другими ради собственной власти, богатства и славы (31, с. 80).

Первый человек, как мы уже сказали, отказался от стремления исключительно к Богу ради этих трех желаний – земных наслаждений, похоти очей и мирского знания. Это стало первым грехом и источником всякого зла. Поэтому Христос перед тем, как начать Свое служение, твердо отверг три обозначенных желания, когда диавол искушал Его ими в пустыне (см.: Мф. 4, 10): Иди от Меня, сатано! (45, с. 91-92). А в завершение Своей земной жизни Спаситель сказал ученикам: Идет князь мира сего, и во Мне не имеет ничего (Ин. 14, 30) (46, с. 92).

Исключительный характер Христовой любви объясняет, почему Он совершил дело нашего спасения, выходящее за грани человеческих сил и законов природы. «Чтобы древнее прошло и новое стало; чтобы ржавые гвозди превратились в сверкающую сталь; чтобы гора всяческих нечистот, в которых погряз человеческий род, канула в бездну, для этого требовалась сила выше человеческой <...>. На земле не существовало ни такой силы, ни такой любви, ни такого мужества. Она должна была прийти с небес» (59, с. 101).

Эта сила могла исходить только от истинного Бога, Которого мы почитаем, ибо «никакие народы, которые веровали в личного Бога или богов, никогда не имели в своих пантеонах Бога, имеющего такую любовь, которая была явлена миру в личности Иисуса Христа, Богочеловека» (63, с. 104).

Имея такую безграничную любовь, Христос внимает желанию всякого человека быть любимым, так как Его любовь поистине всеобъемлющая. Он простирает Свою любовь всем без исключения: ученым и неученым, богатым и нищим, искусным и неискусным, красивым и уродливым, здоровым и больным, молодым и старым. Своей любовью Господь окутывает даже мертвых, давно истлевших и позабытых людьми (52, с. 96).

Хотя Христова любовь выше законов природы и чрезвычайно сильна, она остается смиренной и кроткой и никого не принуждает. Господь хочет войти и поселиться в сердце каждого из нас. Войду к нему <...> и буду вечерять с ним, и он со Мною – так Он говорит о Своем желании в Откровении (Откр. 3, 20). «Однако хотя Он и хозяин, но, тем не менее, как смиренный гость Он стучится во всякое человеческое сердце. Ибо даровал свободу человеку и не навязывает ему Себя» (64, с. 104-105).