Варшавское восстание и бои за Польшу, 1944–1945 гг.

И дальше польский премьер продолжал в том же духе следовать своей домашней заготовке.

— Я хочу (опять — славное польское «я»!) искать пути перехода на базу конституции 1921 года. И хочу подчеркнуть, что если бы у меня был президент на основе конституции 1921 года, то трудностей у него не было.

Но я не могу сейчас выбросить (!) президента, так как если бы я это сделал, то лишился бы суверенного органа, который сейчас существует, опираясь на конституцию 1935 года. (Всеми силами Миколайчик старался сохранить у власти полностью скомпроментировавших себя политиканов, виновников разгрома Польши в 1939 году.)

И тут же делает реверанс в сторону состоявшихся на днях переговоров с представителями ПКНО.

— По мнению Берута, этот суверенный орган существует в виде Крайовой Рады Народовой. И я думаю, что самый простой выход из положения был бы найден, если бы партии, представленные в Краевой Раде Народовой, сошлись бы с другими демократическими партиями и образовали бы суверенный орган.

Этот треп о партиях и их представительствах, столь характерный для польских политиканов, явно уже надоел Сталину. Он лишь коротко заметил:

— Временное правительство может существовать и без президента. Президент может быть избран позже, после всеобщих выборов.

И снова Миколайчик понял, что его попытка свести все вопросы к политическим дискуссиям, провалились. Ладно, опять не вышло… И он круто изменил тему беседы.

— Я хотел бы просить маршала Сталина оказать помощь полякам, борющимся в Варшаве.

— О какой же помощи идет речь? — спросил Сталин.

— Речь идет о помощи оружием. Дело в том, что немцы сейчас не так сильны, чтобы выбросить поляков из тех районов Варшавы, которые они занимают. Поляки нуждаются в оружии для того, чтобы продержаться.

Продолжая спокойно прохаживаться по своей привычке по просторному кабинету и попыхивая трубкой, Сталин произнес:

— Все это начинание с восстанием польской подпольной армии в Варшаве — дело нереальное. Так я считаю. У восставших нет оружия, в то время как немцы только в районе Праги имеют три танковые дивизии, не считая пехоты. Немцы просто перебьют всех поляков. Просто жалко этих поляков…

Советские войска форсировали Вислу в районе ее слияния с рекой Пилицей и установили на другом берегу Вислы плацдарм 30 километров длиной и 25 километров глубиной.

Вначале дела шли хорошо, но немцы перебросили в район нашего плацдарма две танковые дивизии. Советские войска, конечно, преодолеют сопротивление немцев и возьмут Варшаву, но это потребует времени…

Оружия нам не жалко. Мы можем предоставить полякам оружие — как пулеметы, так и противотанковую артиллерию, но встает вопрос, как это сделать. Тяжелые орудия нельзя сбросить с самолетов. Кроме того, нет уверенности в том, что это оружие не попадет в руки немцев, если оно будет сбрасываться над районом города. Имеются ли в городе места, где можно сбросить оружие?

Миколайчик не знал подлинного положения вещей в Варшаве, тем более мест расположения повстанческих сил. Но он с полной уверенностью ответил Сталину:

— Такие места есть, только сейчас он затрудняется их назвать. В штабе командующего польскими войсками в Варшаве имеется советский капитан Калугин. (Тогда именно впервые прозвучала эта фамилия. Только откуда Миколайчик, находившийся все это время в Москве, прибывший туда еще до начала восстания, знал об этом человеке? Но к этой личности мы еще вернемся.) Он хотел бы связаться с маршалом Рокоссовским для того, чтобы дать ему необходимые сведения. Я лишь знаю только, что имеется место, где оружие, если оно будет сброшено, не может попасть в руки немцев.

Все это говорило о том, что действия Миколайчика, его запросы, были спланированы еще в Лондоне, до начала восстания, и он приехал в Москву, надеясь легко реализовать совместно с англичанами выработанные планы, навязать их Сталину.

Сталин с некоторым сомнение в голосе спросил:

— Можно ли этому верить?

— Да, — горячо подтвердил Миколайчик, — этому можно верить… — И тут же добавил, что речь идет о сбрасывании польским войскам в Варшаве ручных гранат, противотанковой артиллерии и боеприпасов.

— Что ж, — резюмировал Сталин, — сбросить оружие легко, так как наши войска находятся близко от Варшавы.

— Я был бы очень благодарен, — тут же вставил Миколайчик, — если бы маршал Сталин дал приказ Рокоссовскому это сделать.

— Но для этого надо иметь позывные сигналы и шифры, — заметил Сталин — Я, конечно, постараюсь сделать все возможное. Лучше всего было бы, если бы сбросить в расположение польских войск советского офицера для связи.

Стремясь закрепить успех, Миколайчик тут же поспешно проговорил: — В самое кратчайшее время я представлю все необходимые для этого данные.

— Тогда я сделаю все возможное, — заключил Сталин.