Варвар (СИ)

Никакого счастья от солара он не видел — тот рос в самых неприятных местах и считался сорняком. Счастье проявилось только в том, что это растение позволило варгарцам иметь товар, необходимый более могущественной цивилизации и, соответственно, что-то получать взамен.

— Ты даже этого не знаешь? А имеешь наглость называть невежественным меня… — Филипп почти успокоился, хотя ноздри еще гневно раздувались. — Ваш драгоценный сорняк растет только на человеческом дерьме. На вашем дерьме, понимаешь? Причем животное говно ему не подходит. И уничтожить вас — означает полностью загубить популяцию бесценного растения. Наши ученые давно все просчитали.

— Вот как? — растерянно произнес Илмари. — Я не знал.

— Это называется симбиоз. Такой своеобразный симбиоз. Уничтожишь вас — убьешь и солар тоже. А наши уже пристрастились к благам, получаемым из него. Здоровье и долголетие — единственный товар, который раньше нельзя было купить. А теперь можно. Тьены его продают разлитым в бутылки, втиснутым в тубы и упакованным в капсулы. Задорого, конечно, но оно того стоит.

— Симбиоз… Но ведь эти же самые ваши ученые считают, что варгарцы и унианцы — потомки одной ветви, так почему…

— …не привезти сюда срать целый миллион унианцев, заместив ими вас? — подхватил Филипп. — Чтобы они разобрались, насколько ценный продукт солар, и присвоили его себе? Нет, мой отец еще не сошел с ума. Колонию здесь он устраивать не будет. Кстати, для этого вы тоже хороши: путь колонистам перекрыли введением моратория на вмешательство в развитие вашей цивилизации. Типа, братья по разуму.

— Можно не привозить людей, — возразил Илмари. — А только их отходы.

— Гнать за тридевять парсеков космолеты, полные фекалий? Ты серьезно? — развеселился Филипп. — Многокредитные полеты, чтобы привезти сюда дерьмо и сбросить вниз? Да ты шутник!.. К тому же у нас давно никто не оставляет свои отходы где попало, как вы, — он поморщился. — Тысячи лет, как все вторичное сырье перерабатывается и снова идет в дело, в том числе и отправления человеческого организма. Переделывать всю тщательно налаженную и давно эксплуатируемую систему никто не будет. Мы шли к ней веками. И все построили под нее. Так что проще оставить вас по-прежнему срать на вашей территории.

— Мгм, — сказал Илмари. Помолчав, добавил: — Ну, спасибо, что рассказал.

А потом, еще помолчав, повернулся к супругу спиной и закутался в покрывало. Филипп спустя пару минут поступил точно так же.

Встали они поздно, и в этот день практически не разговаривали. Илмари написал письмо тетке, отослав его с корхом. Потом еще помахал мечом в оружейной, поглазел в окно на снова собирающийся туман и решил сегодня отказаться от прогулки. Звать Филиппа с собой совершенно не хотелось, а оставлять его одного, не способного даже толком объяснить слугам, что ему требуется, казалось не совсем правильным. Поэтому все время после обеда Илмари провел в библиотеке, листая рукописные фолианты.

К вечеру туман сделался как-то особенно густ, поэтому ужинали они практически в полной темноте. Мэг тихо прошла по трапезной, зажигая светильники. Остальных слуг не было видно.

Филипп ел мало, подозрительно рассматривая каждый кусок мяса, подносимый ко рту, пил только воду, а к соусу вообще боялся притрагиваться. Илмари, в принципе, не мог его осуждать, хотя вставать на позиции Тьена делалось сложновато: в конце концов, они ведь женаты! Что за глупости? И здесь нет никого из соотечественников унианца, кто бы мог их осудить. К тому же Илмари знал, что он довольно умелый любовник, да и поведение супруга в постели не оставляло сомнений: их секс ему не так уж и неприятен. Так к чему теперь эти игры?..

Но долго размышлять о странностях поведения инопланетника он не стал — отвлекся на ворчание Мэг.

— Что ты сказала? — повернулся он к ней.

— Погода, говорю, мерзкая, — отозвалась она. — Зря Лу уехал в Гарани. Гаранцев, конечно, приструнить надо, но и на защиту замка следовало кого-то оставить. Осенью вольные люди всегда лютуют.

— Опасаешься нападения? — прямо спросил Илмари.

— Наши амбары полны, а вольные люди всегда голодны, — ответила Мэг. — К тому же приближается время каравана, приходящего за водяными слезами. А всем известно: это означает, что наше хранилище тоже собрало неплохой урожай.

— Я видел сегодня днем нескольких воинов. Значит, Лу забрал в Гарани не весь гарнизон.

— Не весь, но остались в основном юнцы. И Лу всегда говорил, что у его заместителя много отваги, но не хватает ума.

— У Барнаби мощные стены.

— Стены — это всегда хорошо, — кивнула Мэг. — Но главное — в людских головах. Надо, чтобы там были такие же прочные защитные стены. И, желательно, мозги.

— Ну, теперь здесь есть я, — напомнил Илмари.

— А-а, ну да… — она помолчала. Потом поинтересовалась: — Вам что-нибудь еще подать, Ваше Высочество?

— Нет, спасибо, — отказался он, размышляя, почему, помимо достаточно вольного обращения с членами королевской семьи, в этой заднице мира прижилось еще и какое-то пренебрежение к их способностям предводителей?