Варвара. Наездница метлы

– Мне даже отбиваться не чем. Хотя… пора привыкать к новому статусу и постигать тайны ведьминской магии. Только бы объяснил кто, что это значит…

В носу засвербело от влаги. Ужасно захотелось почесать. Только подняла руку, как вспомнила, что он травмирован и все еще залеплен.

– Да что за напасть, – прошептала я гнусаво.

Зуд нарастал. Глаза заслезились, по глотке потекло что-то склизкое и соленое, я принялась судорожно глотать и дышать ртом, чтобы не тревожить раздраженную слизистую. Но внутри свербит все сильнее. Когда глаза заволокло влагой, щеки задрожали, я растопырила руки и чихнула.

Получилось громко. Из кустов шиповника с недовольными криками выпорхнули птицы, в траве что-то зашуршало и поползло вглубь зарослей.

Зато шарик отвлекаться на мои чихи не собирался. Пока я аккуратно вытирала нос, стараясь обойтись без болевых ощущений, он укатился метров на двадцать, оставив меня в сумраке. Пришлось подобрать подол и бежать следом. Лес, вроде, не пытается меня сожрать. Но это лес, а у деревьев и зверей мнения могут отличаться.

Над головой раздалось уханье, я присела, но от шарика не отстала. Послышалось хлопанье крыльев, а я ускорилась, пытаясь на ходу вспомнить, шумят ли совы в полете.

Чтобы как-то ободриться, отвлечься от мелькающих в сумраке огней, я продолжила разговор с шариком.

– Если бы ты мог, – сказала я, глядя на переливающийся внутри свет, – наверняка рассказал бы, куда идем. Знать дорогу всегда приятней, чем тащиться в неизвестность.

Грани шарика колыхнулись, пошли мелкие волны. Я восприняла это как ответ и продолжила:

– У меня в машине стоял навигатор. Но когда попала в аварию, его оторвало и куда-то швырнуло. После этого в салон не заглядывала. Не до того было, знаешь ли. А демон мог и не обратить внимания, когда собирал пакет.

По шарику снова прокатились всполохи. А я порадовалась, что он оказался куда разговорчивей, чем шест лодки Харона.

Тропа плавно повернула налево, лес стал плотней. Деревья пошли не такие высокие, но стволы превратились в настоящие ноги динозавров – толстые и морщинистые.

Когда трава кончилась, кустарники тоже поредели и теперь напоминают сухие раскидистые метелки. Кое-где на бревнах качаются грибы на тонких ножках. Шляпки охвачены голубым сиянием и придают лесу жуткий и, одновременно, завораживающий вид. Под ногами хрустит каменная крошка. Но в окружении молчаливых деревьев и мелькающих в сумраке глаз звук кажется одиноким и потерянным.

– Надеюсь, это просто зайцы и белки, – проговорила я, косясь в сторону. – Инициацию не прошла и понятия не имею, как вести себя с паранормальным. С призраком-скелетом уже поскандалила. За что чуть не оказалась на дне ущелья.

Шарик сверкнул оранжевым боком.

– А вообще, – сказала я, перешагивая кучу листьев, – зря ворон сразу не сказал, что делать. Ну, инициация. И? Мне теперь сплясать голышом под луной или добыть некрещеную девственницу? Нет, шарик, так дела не делаются. Еще и между светом и тьмой выбирать заставляют. Диктаторы.

Янтарный приятель подпрыгнул на камне, огонек внутри запульсировал, я продолжила:

– А инквизиторы вообще пугают. Если даже охранители мои едва справились. Уже давно была бы на месте, где бы оно ни было. Получала бы тайные знания и мудрость. Нет же. Этим кровопийцам потребовалась моя голова. И теперь до инициации, как до Марса на козе. Но ничего. Я доберусь. До всего доберусь. Никто не смеет забирать у меня мое.

За соседним деревом хрустнуло, шарик покатился быстрей. Не замедляя шаг, я повернула голову и вгляделась в сумрак леса. В темноте мелькнуло что-то большое и лохматое, а в воздухе послышалось утробное рычание.

Внутри похолодело, сердце затарабанило о грудную клетку, готовое пробить ребра и убежать подальше от жуткой твари. Та снова зарычала, на этот раз, с другой стороны. Через секунду на тропу из темноты посыпались камешки, резко запахло мускусом.

– Мама родная… – пробормотала я. – Что еще…

Меня охватила паника, янтарный шарик это почувствовал и рванул по тропе, подскакивая и виляя на камнях. Я бросилась следом, как испуганный кролик, не представляя, что буду делать без единственного союзника в Кельтском лесу.

Так быстро еще никогда не бегала, хотя спорт нельзя назвать моим коньком. Юбка путается к ногах, пришлось подхватить, как придворной матроне. Воздух с шумом вырывается их глотки, легкие горят, а в ушах пульсирует кровь. Я бегу за сияющим огоньком, чувствуя спиной приближение опасности.

По позвоночнику сползла холодная струйка и впиталась в пояс на джинсах, которые до сих пор под платьем. Земля загудела, за спиной послышались тяжелые удары, похожие на прыжки гигантского кенгуру. Не уверенна, что тут они не водятся, но что-то подсказывает – это совсем не кенгуру.

Шарик катится все быстрей, и ноги стали тяжелеть. За бег на уроках физкультуры тоже грозил неуд. Но с пока бегу через Кельтский лес, перепрыгивая камни и кочки, кажется, сдала все долги по нормативам.