Варвара. Наездница метлы

Из-под ног летят камни и вывернутая с корнями трава, ботинки скользят, я лезу вверх и прислушиваюсь к тому, что творится позади. С хребта лететь было легко, хоть и больно, но сверху склон казался пологим, а теперь ощущение, что лезу по отвесу.

Рядом карабкается призрак. Лицо перекошено, полупрозрачное тело светится в лунных лучах. Герман Федорович стонет, как настоящее Кентерберийское приведение.

Буквально через несколько мгновений нам удалось подняться на несколько метров. Пальцы ободрались, нос пульсирует, но адреналина в крови столько, что меня потряхивает и гонит вверх.

– Они уже близко! – завопил мертвец.

Я глянула через плечо, и тело обдало жаром. Даже с этой высоты расщелина выглядит, как банка с черной икрой – на дне между кустов собралось невообразимое количество странных шариков размером с кошку. Бока блестят в лунном свете, с рокотом толкаясь друг о друга. И все бы ничего, но у этих шаров для боулинга по диаметру два ряда зубов.

В сознании медленно проступили картины, как эти пилообразные челюсти рассекают вековые стволы и сметают кустарники.

– Господи, – вырвалось у меня. – Что за твари?

Мертвец тоже покосился назад и произнес быстро:

– Этим малявкам даже камень нипочем.

Я нервно сглотнула и выпалила, быстрее работая конечностями:

– Еще бы. С такими зубами можно не только камни! Метал грызть!

– Я их регулярно наблюдаю, – отозвался Герман с пыхтением. – Но не знаю, кто такие.

Я бросила, загребая руками и ногами:

– А было бы не плохо. Хочется знать, от чего убегаем. В общем, тема шаров на сегодня не раскрыта…

Рокот внизу нарастает. Очевидно, шары для боулинга очень недовольны, что добыча отказывается становиться ужином. Их можно понять, такую пасть попробуй прокормить.

– Да какие настырные! – выпалила я, цепляясь пальцами за очередной пучок травы.

Призрак более легкий чем я, хотя всегда гордилась небольшим весом, опередил на метр по склону и неловко сдвинулся влево. Теперь передо мной мелькают полупрозрачные ботинки и такой же консистенции зад.

Из-под его ноги вывернулась небольшая кочка и полетела прямо в лицо. Еле успела зажмуриться. Глаза уберегла, но в рот насыпалось земли. Когда на секунду потеряла равновесие, внутри шевельнулся ужас от мысли, что сейчас свалюсь в пасть голодным монстрам и сгину в лесах Лимба.

– Да что б тебя…

Страх вернул концентрацию. Я дернулась и прилипла к склону, но меня сразу потянуло вниз. Хотела выпрямиться, но не успела, лишь растопырила руки и еще сильней прижалась к траве.

– Герман! – завопила я. – Федорович!

Мертвец успел подняться еще на пару метров, и зад уже не кажется таким прозрачным. На мой вопль призрак обернулся, блеклые глаза расширились.

С неожиданной силой он швырнул в мою сторону пучок травы и крикнул:

– Держитесь!

Пучок пролетел над головой, снизу послышалось утробный рокот, похожий на пережевывание, а мертвец отставил левую ногу вниз и медленно соскользнул.

Меня все еще тащит обратно в расщелину. Платье задралось, и на джинсах появились темные пятна, одни от травы, другие от ссадин. Пальцы покрылись кровоточащими царапинами, разбитая коленка болит.

Когда рокот поднялся до самых ног, за руку ухватилось что-то холодное и мягкое. Я вскрикнула от неожиданности и подняла голову, готовясь к новой опасности.

Прямо надо мной склонился мертвец и отчаянно тянет вверх.

– Поднимайтесь! – жалобно простонал он, плохо справляясь с весом живого тела.

– Я пытаюсь!

От натуги полупрозрачное лицо покрылось жилами, а я порадовалась, что в Лимбе у мертвецов сохраняются свойства физического тела.

– Плохо пытаетесь! – выдавил Герман Федорович. – Вы должны встать вертикально.

Я бросила на него гневный взгляд и прошипела:

– А вы самый умный?

– Что вы говорите? – не понял призрак и снова дернул вверх. – Это каждый школьник знает.

Я огрызнулась, стараясь упереться ногами и выпрямиться:

– Что знает?

– Если стоять вертикально на наклонной поверхности, – нравоучительно проговорил призрак, – устойчивость лучше, чем когда прилегаешь к ней. Не даром на ледяных горках стараешься слиться с поверхностью. Да и в аквапарке для ускорения спуска обычно ложишься. Это физика.

Тон мертвеца окончательно взбесил, я еще сильнее уперлась и бросила зло:

– Нашел время. Будут еще всякие трупы меня учить. Может, физику я и не знаю, но Асмодей наказал верить чутью. А чутье говорит – я справлюсь.

Мертвец закатил глаза.

– Ну, раз Асмодей… – сказал он.

Под ногами щелкнуло, я подскочила на полметра и, наконец, выровнялась. Ползти по обсыпанному склону сложно, но в венах вместо крови злость с адреналином, и я с остервенением лезу вверх.

Траву в некоторых местах выкорчевало, каменистый склон оголился, а сыпняк крошится на глазах и норовит утащить в пасть кровожадным «боулингам». Мертвец Герман упорно тянет меня вверх, пользуясь весовым превосходством. Точнее наоборот. Его невесомые ботинки чуть продавливают гравий, зато мои утопают по самые щиколотки.

– Тут бы лесенку поставить, – проговорила я, тяжело дыша. – Или хотя бы ступеньки в грунте прокопать.

Герман Федорович швырнул очередной пучок травы, умудряясь при этом тянуть меня за руку, и произнес: