Варварин свет

Девушка опрокинула кружку у края грибной поляны, чтобы не спутать с другими камнями.

— Нет, ты со мной не пойдёшь! — строго сказала Варвара Никите. — Если меня долго не будет — больше часа, побежишь к Любаве и расскажешь ей всё! Нет, нельзя!

Никита зарычал, но Варвара оттолкнула его и взяла камень с земли прежде, чем Никита успел схватить её лапами. Он забегал вокруг поляны и выл, лаял, пока не устал. Тогда он принялся просто беспокойно ходить туда-сюда.

— Мы думаем, тебе надо беречь силы.

Никита повернул голову на звук, и из-за хвойных веток вышел кот с тремя хвостами, стоящими трубой.

— Мы видим — неспокойно в Нави, и в Яви становится… горячо. Синеликий любит огонь.

«Ты в Нави бываешь?» — спросил Никита, не зная, поймёт ли его кикимора.

Кот понял.

— Нам все дороги открыты благодаря нашей смерти и новому рождению. Но это не волчьего ума дело, богатырь. Важно: скоро огонь доберётся и сюда. Кощей в этот раз слабее. Может проиграть.

Один из хвостов дёрнулся, другие легко качались.

«Ха!» — гавкнул Никита, а потом удивился: «В этот?»

— Так в Нави шепчут. Тысячу лет назад была большая битва, и победил костяной чародей Синеликого. Запер его, а сам создал Междумирье-Межречье, чтобы защитить Явь от созданий Нави. Так стало в Яви меньше чародейства, зато больше спокойствия. Если Синеликий победит, то кончится спокойствие.

«Тебе не всё ли равно, создание Нави?»

— Чего мы созданье, не твоё дело, — повторил кот. — У нас тут интерес есть.

«Какой?»

— Месть.

«А от меня что тебе надо?» — устало гавкнул Никита.

— Поговорить, — оскалился кот и зевнул. — С нами никто не разговаривает. А мы многого сказать не можем, пока правильный вопрос не задать.

«Как убить Кощея?» — спросил Никита первое, что пришло в голову, и тут же пожалел.

— Это неправильный вопрос, — отозвался кот.

Никита хотел спросить ещё что-нибудь, но тут мир коротко вздрогнул, и кот тут же побежал по тропинке от поляны. Никита вскочил на все четыре лапы: не потемнело — значит, не Кощей!

«Варя!» — гавкнул Никита.

* * *

Камушек переместил Варвару за дома, как в прошлый раз, и она бы обрадовалась, если бы её так не мутило. В книге говорилось, что свежесозданные артефакты перемещения могли создавать такой эффект несколько первых раз.

Солнце было на пути к закату, и редкие облака розовели, как в мире Марьи. В деревне царила непривычная тишина. Варвара выглянула на улицу — палатки стояли, но торговцев не было. Товары лежали на прилавках, на земле. Валялись забытые вещи — тут шляпа, там платок… Варвара украдкой заглянула в один дом, но и там было пусто.

Девушка побежала в сторону океана, чем ближе, тем медленнее. Необычные ритмичные звуки доносились из-за пальм. Она перешла на шаг и, приблизившись к высоким кустам, осторожно отодвинула листья.

Её взгляду предстала престранная картина: все жители деревни выстроились на берегу рядами и ждали, когда придёт их очередь сесть в одну из лодок, которые причаливали к песчаному берегу пустыми, а отплывали с полудюжиной людей. В нескольких сотнях шагов стояли на воде три огромных чёрных корабля со спущенными парусами. Носы были загнуты причудливым завитком, на верхушке которого горело синее пламя.

Варвара решила, что надо подойти и спросить, хоть на ломаном языке, хоть жестами, но стоило ей подойти, как несколько человек разом обернулись. Девушка успела только заметить, что лица их не имеют выражения, а в глазах горит синее пламя, как они молча бросились на неё. Она резко разжала кулак, чёрный камень упал на землю…

Ничего.

Варвара бросилась бежать, и три шага спустя мир уплыл из-под ног, и она вывалилась в свой маленький хвойный мирок, упав спиной на поганки и мухоморчики.

* * *

Дни тянулись бесконечно долго. Никита пытался посчитать, когда отец дал ему трижды по дюжине дней, чтобы найти невесту. Кажется, трижды по дюжине лет назад то было… Шерсть становилась всё жёстче, и Никита сам замечал, что растёт, да ещё и вечно был голодным. Любава готовила много и вкусно, но этого не хватало. Брюхо как злодей, старого добра не помнит. Никита убегал в Явь поохотиться на кроликов — Любавиных было жалко.

Девушки пытались связаться с Марьей, но она лишь раз ответила голосом, чтобы не тревожили её.

Никита часто играл с Горошком, который сначала с опаской отнёсся к большому волку, но потом, похоже, учуял что-то знакомое, и они вместе бегали наперегонки по изумрудной траве. Никите всё больше нравилась такая жизнь, и он всё реже вспоминал о том, что когда-то был человеком. Впрочем, и в бытность царевичем ему что-то такое нравилось: гулять на по полям и лугам, за рыбами в речке наблюдать, купаться вволю.

Никита даже подумал, что убивать Кощея ему в сущности незачем. Невеста ему теперь без надобности, возвращаться домой к насмешкам братьев и всего двора не надо, а девушки скоро сами освободятся. К тому же, Кощей делом занят — по словам Варвары, против него опасная и большая армия собиралась…