Варварская вера

— С днём рождения, моя любимая Лиска! Всегда знай: если нас с тобой начнут бить, я разрешаю тебе убежать, бросив меня одну, ведь для меня никого нет дороже тебя! Я люблю тебя больше, чем себя!

Кима расплылась в улыбке и прижалась к Лике. Затем она взяла в руки цветок и всмотрелась в него: это была целая ветка с семью цветками, лепестки которых были прозрачными и переливались на фоне багрового заката. Кима растерянно подняла взгляд на подругу:

— Откуда этот цветок у тебя?

— Угу! Так я тебе и сказала! Нравится?

Киму заполнило волнение. Она переводила взгляд с ветки на Лику и обратно.

«Афродита, это ты? Дай мне знак, что это ты, пожалуйста! Я соскучилась!»

Кима всмотрелась в глаза Лики, та стояла не дыша, ожидая реакции на подарок. Она опустила взгляд и чуть не вскрикнула: об ноги Лики ласкалась лисица Арфа. Она попыталась нагнуться, чтобы погладить животное, но Лика тут же прижалась к ней, крепко обнимая и водя руками по её спине.

— Лиска! Ты — не постовая, не стой как тренировочное чучело!

Кима в ответ обняла подругу, зашептав ей на ухо:

— Мне очень нравится подарок, спасибо! Ты у меня самая лучшая!

Она бережно убрала цветок за пазуху под доспехи. Лика взяла её за руку, сообщив, что им пора продолжить патрулирование.

Выйдя к перекрёстку, которым заканчивалась главная улица, подруги свернули на маленькую, малолюдную улицу, проходящую вдоль пятиметровой каменной стены, ограждающей город от внешних территорий. Наверху бродили такие же патрулирующие амазонки. Одна из них крикнула вниз:

— У нас всё спокойно!

Кима подняла голову:

— У нас тоже!

Сверху донеслось:

— Ой, это ты, Кима? С днём рождения!

Девушка улыбнулась:

— Спасибо!

Они пошли дальше вдоль стены, осматривая окрестности. Слева от них находился сквер, лавочки которого были окружены деревьями. Скворечники на них, которые амазонки заботливо меняли каждый год, в этот вечер были пусты. Обычно птицы часто сюда слетались, чтобы поклевать зерна и попить воды, а днём они спасались здесь от жары. Дальше вдоль улицы снова пошли многочисленные жилые дома.

Лика с тоской осматривала их, так как она уже три года патрулировала город, поэтому знала его наизусть. Она с грустью обратилась к Киме:

— Лиска, напомни мне, почему мы с тобой устроились именно на эту работу? Ты видишь здесь хоть какие-то перспективы? Что нас ждёт дальше? Должность главы городской охраны? И всё? Это потолок?

Кима с удивлением взглянула на собеседницу:

— А ты знаешь работу получше? Куда ты предлагаешь уйти? Весь день под солнцем работать на пастбищах? Или работать в полях, не разгибая спины? — девушка обернулась назад, что-то услышав, — подожди, я сейчас.

Она побежала назад к скверу, а затем вернулась.

— Всё нормально, это белки прыгают по веткам. На чём мы остановились?

Лика дождалась, пока Кима сравняет с ней шаг, и продолжила разговор, шагая по дороге:

— А что, тебя только в хозяйство тянет? Есть же много военной работы: можно пойти в пограничную охрану к Текмессе или вообще — в разведку! Там романтики — корабль и маленькая лодка! Или отучиться на кузнеца и ковать мечи. А ещё лучше… — Кима начала перебивать подругу, но та уверенно закончила, — напроситься к Ипполите в личную охрану! Работа — класс! Сиди весь день во дворце и считай заработанные деньги.

— Угу, вот только к Ипполите очередь на два поколения вперёд! — Кима хотела почесать затылок, но вспомнила, что была в шлеме, — всё не то, Рыжик, всё не то!

Подруги прошли мимо дома Фалестриды. В её спальне одиноко горела свеча, однако свою маму Кима в окне не увидела. Она грустно опустила взгляд, решив, что после ночной смены обязательно её навестит, так как давно не была у неё дома.

— Кстати, ты допила молоко, которое я на столе вечером оставляла? — обратилась Лика.

— Какое молоко? Я на кухню после ужина не заходила.

— Я же кричала тебе в спальню! Ну, всё, к утру оно испортится… Может, зайдём к нам, выпьем его? А то жалко ведь… — Лика в голове просчитывала, сколько времени займёт маршрут до их дома и обратно.

Их с Ликой однокомнатный и скромный дом Кима выпросила у царицы на своё пятнадцатилетие. Целый год ходя вокруг Ипполиты и твердя, что она уже готова к самостоятельной жизни, Кима всё же смогла убедить её выделить им с Ликой списанную жилую площадь, которую изначально планировали перестроить под очередную кузницу. Лишь довод о том, что в этом доме будут жить сразу две амазонки, помог царице принять такое решение. Обычно дома давали только амазонкам с детьми или вместе живущим любовницам.

Подруги дошли до их дома, где Лика забежала внутрь и принялась на кухне быстро пить молоко, еле успевая проглатывать. Киме не долго пришлось ждать её на улице.

— Рыжик! Ты вся в молоке! — Кима засмеялась от увиденного: нижняя губа, подбородок и вся шея Лики были испачканы молоком, — оно и под доспехи, наверное, тебе залилось! Вот ты пингвин!

Лика смущённо зашла в коридор их дома, где Кима начала вытирать её полотенцем. Им было темно, так как свет из кухни и комнаты почти не доходил до них.