Варвары

– Да уж, повезло как утопленникам, – нахмурился Торд. – И зверей взаперти держать нельзя, и девчонку пугать не стоит. Ты же ей не рассказал – кто мы?

– Нет пока, – Хар вновь нахмурился, обдумывая задачку. – Сказал лишь, что мы – братья, и что бояться ей нечего. Она ведь не очень приветливая оттого, что обижали её в деревне…

К тому моменту, как сменились гребцы на вёслах, Торд и Бьёрн уже знали столько же, сколько и Хар, за исключением одной мелочи, которую он унюхал, но умолчал.

Братья ещё долго разговаривали, посматривая на Дару, вновь устроившуюся у борта и разглядывающую закат. Погода им благоволила, и если так пойдёт и дальше, то через четыре дня должен будет показаться их остров.

– Дара, – Хар постарался позвать не громко, но девушка всё равно вздрогнула, но скорее всё же от неожиданности. – Спать идём. Поздно уже. Будешь спать со мной. Холодно для тебя.

– Да я… – Дара замялась и поплотнее запахнула длинную жилетку на меху. Чем дальше они плыли, тем холоднее становилось.

– Не бойся, – Хар поддался мимолётному желанию и погладил Дару по голове. – Учуял уже, что сейчас тебе нельзя быть с мужчиной. Подождём. Но потом надо будет связь нашу закрепить. Иначе, если не помечу, что ты – моя, тебе прохода давать не будут. Не дрожи, здесь, на корабле все знают, что ты – моя. А вот как в клан вернёмся…

– Что значит – пометишь? – казалось ещё меньше стать уже невозможно, но Дара съёжилась, и ей это прекрасно удалось. Нахохлившаяся, испуганная птичка.

– В самом конце первой близости, мы ставим на плече, ближе к шее, метку – укус. Боли ты почти не почувствуешь. Не бойся. И заживёт она быстро, только шрам останется, но красивый. А ещё у тебя запах измениться, так что любой в клане будет чувствовать – что ты моя женщина, моя жена. Тогда никто к тебе приставать не посмеет.

– А я сейчас что, плохо пахну? – взгляд Дары был искренне-непонимающим. – Я вообще не чувствую, что как-то пахну.

– Ты очень даже пахнешь. Приятно и невинно, – тихо ответил Хар, с удовольствием втягивая пахнущий Дарой воздух. – Но ты моя женщина, потому в твоём запахе должен и мой присутствовать.

– И что, у всех… викингов такие чувствительные носы? – Дара уже и забыла, что чего-то боялась: спина выпрямилась, худенькие плечи расправились, а в глазах плескалось любопытство.

– Насчёт всех – не знаю, – Хар хитро улыбнулся, радуясь тому, что Дара перестала зажиматься, и открыто любопытничает. – Но наш клан, и ещё пара с соседних к нам островов – точно такие же.

– А научиться этому можно? – взгляд Дары горел надеждой, и Хару так не хотелось её разочаровывать. Но он пообещал говорить ей только правду и отступать от своих слов не собирался.

– Нет, Дара, скорее всего это невозможно.

– А вы как же научились? – прищуренный в подозрительности взгляд развеселил Харольда настолько, что он громко рассмеялся.

– Дара, птичка моя, мы такими родились, – отсмеявшись, ответил Хар. – Можно сказать – это наш дар. Мы – оборотни, оттого и нос у нас такой чувствительный. Даже эмоции для нас пахнут. И видим мы иногда немного иначе, – Харольд изо всех сил старался увести интерес Дары в подробности, но пока умолчать о том, в каких зверей обращаются жители их клана. Но следующий вопрос просто выбил у него корму из-под ног.

– Это странно, но ладно, – кивнула на его пояснения Дара. И тут же, без остановки спросила:

– Хар, а близость – это что?

Часть 4. Трофеи

«Хар, а близость – это что?» – слова Дары всё ещё звучали в голове Харольда, который пытался подыскать слова, чтобы объяснить этой невинной птичке, стоящей напротив, что же это за зверь такой – близость между мужчиной и женщиной. Вроде – ничего сложного, и Дарайя уже не маленькая, а вот поди ж ты – не знакома с таким словом. И как быть, чтоб и правду сказать, и чтоб не напугать?

– Дара, ты знаешь, как дети появляются? – Хар решил зайти с другого конца.

– Конечно, – кивнула Дара, – мужчина и женщина спят вместе, и потом у женщины растёт живот, и потом как-то вроде из него ребёнок и появляется. Подробности не знаю, но вроде так.

– Если очень коротко, то да, так, – Хар нахмурился. Знаний у девчонки про замужнюю жизнь – нет. А он не мастер такие вещи объяснять. – Ты поэтому не хотела со мной спать ложиться?

– И поэтому тоже, – улыбка у Дары вышла неловкая. – И ещё – я видела, что под брезент, где мы ели, много мужчин зашло, тоже спать. Вот как я там, со всеми вами буду…

– Так, давай сначала, – Хар протянул руки и стал растирать предплечья Дары. Там, где тепло жилетки не спасало – всё было прохладным. – Ты будешь спать со мной. Я тебя со спины обниму, укрою нас одеялом. Одну тебя оставлять спать нельзя – слишком худенькая – замёрзнешь и, не дай боги, заболеешь. А нам ещё самое малое – четыре дня плыть. А насчёт детей – если мужчина и женщина одетые, то детей не получится. Для этого надо быть голыми, да ещё и специально постараться. И я уже сказал, что учуял, что ничего такого… Ну, голой близости – тебе сейчас нельзя. Так что не бойся.

– А обнимать тебе меня обязательно? – Дара состроила жалобный взгляд.